Храм святителя Василия Великого

На главную ‹  Жизнь во Христе ‹  Беседы с духовенством и размышления ‹ Протоиерей Владимир Бабин: "По сельскому приходу мы узнаём о духовной жизни России"

Протоиерей Владимир Бабин: "По сельскому приходу мы узнаём о духовной жизни России"

Мне, Божьей милостью, по благословению нашего Владыки Евсевия приходилось встречаться и беседовать со многими нашими батюшками. Все они вызывали во мне уважение, а некоторые и благоговение. У кого-то в храме удавалось и на литургии помолиться, кто-то спешил по неотложным делам, тогда говорили на ходу. Они, наверное, в меру своих духовных сил разные: кто молитвенник, кто строитель, кто исповедник. Но, как правило, эти ипостаси соединяются в одном священнике, особенно, если он много лет служит на приходе, или более того - служит на деревенском приходе, в сельском храме.

Кажется, поселок Палкино совсем рядом с Псковом, но как-то не сразу удалось приехать в протоиерею Владимиру Бабину, настоятелю Никольского храма, что на кладбище. Отец Владимир говорит, что старец Николай Гурьянов всегда называл Палкино Дубинкино, что справедливее и благозвучнее.

В этот день праздновалось отдание Пасхи, а на следующий день Церковь празднует Вознесение Господне, и протоиерей Владимир Бабин в своей проповеди назвал это событие "совершенно неожиданным". Господь предупреждал об этом Своих учеников, но кто же ожидал такое? Прихожан в храме было немало - пятнадцать человек на молитве, учитывая, что это был будний день.
К тому же это был день памяти местной благочестивой старицы Анастасии (1913-1987). После литургии пошли на могилку Анастасии, палкинской святой, которую многие видели, слушали ее божественные вдохновенные песнопения, слышали ее советы "Но уже немного остается свидетелей, которые стояли перед ее гробом", - сказал отец Владимир. - Мы воспитались на таких удивительных людях с сызмальства, через которых подавалось не только разъяснение нашей духовной жизни, но смысл нашего реального жития в этом мире. Я с матушкой Анастасией познакомился в четырнадцать лет, еще мальчишкой, когда мы приехали в псковскую землю с далекого Урала, чтобы повидаться со старицей. Даже до Урала дошла весть, что здесь, в Струлице, подвизается удивительный молитвенник, Божий человек.

Когда мы пришли в ее дом, то первое, что меня поразило, молитва, с которой нас встретила старица, она молилась: "Святителю отче Стефане, моли Бога о нас. Святой равноапостольный княже Владимире, моли Бога о нас!", а я пришел к ней в дом вместе с батюшкой из Новой Уситвы, моим дядей, отцом Стефаном Вахрушевым. Мы увидели, что старица Анастасия, пришедших в ее дом, поминала по святым, по Ангелам-Хранителям, не зная наших имен. По молитвам матушки Анастасии я поступил в семинарию, а тогда мне, светскому человеку, было тяжело учиться трудам наук духовных. Она меня перекрестила в дорогу на учебу и пропела пасхальные песнопения, хотя Пасха давно уже прошла, и для меня годы учения в духовной школе Лавры с 1970-1974-й были самыми счастливыми, самыми выдающимися. Верю, что придет время, и матушка Анастасия будет прославлена".

Мы прошли к могиле старицы, отец Владимир отслужил панихиду. Рядом увидела могилу настоятеля протоиерея Евлампия Рясинского, деда священника Александра Рясинского, у которого мы в Великом посту были на Божественной литургии в Борисоглебском храме Вышгородка под Пыталовым. После трапезы в храме мы сели с отцом Владимиром поговорить, разные задавали вопросы, как всегда, много услышали полезного.
р.Б. Наталья

О себе

Святитель Николай меня сопровождает всю мою жизнь. Начинал служить диаконом в Острове в Никольском храме, уже тридцать лет служу на приходе храма святителя Николая в Палкино. Помню, еще в 1970 году, что было очень неожиданно, наш ректор отец Владимир (Сабодан) привез миро из Бари от мощей святителя Николая, и всех студентом помазывал, нас с моей будущей матушкой Алевтиной тоже - она училась в Лавре, на регента.

Моя хиротония во священника состоялась в 1978 году перед Великим постом в Псково-Печерском монастыре, рукополагал митрополит Иоанн (Разумов), он меня и направил на приход в Палкино, и здесь я уже 30 лет. Интересно, что мой дядя отец Стефан Вахрушев тоже присутствовал на этой хиротонии, и Промыслом Божиим, даже не зная почему, взял с собой крест перед поездкой в монастырь. Перед началом хиротонии меня спросили: "Есть крест?- Нету". Должен быть наперсный крест, который одевают священнику после хиротонии, и вдруг отец Стефан подходит и дает крест, мне его одел Владыка. Оказалось, что это крест настоятеля нашего Никольского храма отца Евлампия Рясинского, он умер в 1968 году, и я его не застал, но в этом кресте я и приехал на приход в 1978 году, его узнали наши старые прихожанки, а монахиня Наталия рассказала, что первый священнический крест был подарен отцом Евлампием отцу Стефану, и он в нем служил, пока не получил наградной крест. Вот какой удивительный путь у этого креста, связанного со здешними местами и с Никольским храмом. Когда мне одели крест отца Евлампия, я еще и ведать не ведал, что буду служить в том же Никольском храме, в котором он был настоятелем. Мне после хиротонии Владыка сказал: "Поедешь в Палкино". Здесь служил несколько лет отец Александр Муханов, тут родился и рос его сын Иоанн Муханов, ныне настоятель нашего Троицкого собора в Пскове.

Никогда к священству не стремился, мы воспитывались в советское время, семья обычная, светская, но был очень благочестивой высокой жизни мой дедушка, Михаил Егорович Вахрушев. Он окормлялся у преподобного Симеона (Желнина) и переживал, что нет в семье верующих, сам любил молиться ночью, и я часто видел, просыпаясь часа в два-три ночи, как дедушка молится. Конечно, он молился и за нас, за своих внуков, потом узнал, что особое попечение он имел обо мне - был моим крестным. Дедушка занимался моим воспитанием, мы ходили с ним в церковь в Чусовую, но о чем там говорят на службе, что это такое за молитвы - я понятия не имел. Потом дедушка наказал мне переписывать Псалтирь, ведь раньше религиозная литература не продавалась, не было ни Библии, ни Псалтири, ничего, и я переписывал Псалтирь. Да и Урал в те годы был безбожным, церквей почти не было, и для слабых жизнь там была потеряна, поэтому мои родные переехали с Урала в Печеры, поближе к Псково-Печерскому монастырю. В Псково-Печерском монастыре я и пришел в Церковь, очень любил славянский текст, нравилось по служебнику петь Псалтирь нараспев. Много не понимал, чего-то не так произносил, ошибался, но тогда только так и можно было идти. Шел осознанно, потом меня старцы повели, архимандрит Агапий".

О старцах

Старцы в те годы были еще бодрые и жизнерадостные: отец Савва, отец Иоанн, эконом отец Ириней, отец Александр Васильев, впоследствии схиархимандрит, а тогда и вовсе молодой человек. К старцам можно были прийти запросто, просто постучаться и войти, наместник отец Алипий молодежь очень любил, и с 1968 года я в монастыре был на послушании.

Архимандрит Алипий удивительным человеком был. Он меня звал в келейники, но я отказался, потому что светский человек, монашество мне не по духу, а тогда еще и был увлечен спортом: легкая атлетика, лыжи, баскетбол, футбол, коньки. Однажды, мы, трудники, летом таскали сено в сарай, нас было несколько молодых ребят. Руководил нами иеродиакон Мартемьян, богатырь монастырский, он ныне на Афоне. Меня назначили старшим на сеновале, там и спали, но как-то нашли под подушкой у одного из работников завернутые в платочек сигареты и спички на сеновале! Примерно знали кто, но никто не признался. Отец Алипий вызвал меня, спросил: "Чьи?" - я ответил, что не знаю. После работ он нас позвал к себе, накормил, дал денег за работу и выгнал из монастыря всех. Мне сказал: "Ты - первый". Но я пошел к отцу наместнику, просил прощения, он простил. Застал Валаамских старцев: игумена Луку, игумена Николая, но по молодости вопросов к ним не было.

Однажды перед исповедью пишу грехи свои на бумажку, в уголке в Михайловском соборе, отец Николай исповедовал, подходит он ко мне и говорит: "Грехи пишешь? - Да, - говорю, - возьмите, пожалуйста. - А он говорит: Я уже прочитал". Вот так он меня исповедовал. Он был первым священником, схиигумен Николай, который заставил меня читать мои грехи вслух.

Мы тогда исповедовались вместе с моей будущей матушкой Алевтиной. Дает он мне книжку священническую с перечислением всех грехов, я начал читать, потом он нас благословил вдвоем, мы причастились перед свадьбой, он благословил и спросил: "Когда ты дьяконом будешь?", а я тогда и думать об этом не думал.

Моя дьяконская хиротония была на Великую среду, в последнюю Литургию Преждеосвященных Даров, рукополагал ректор Академии ныне Блаженнейший Владимир (Сабодан), а схиигумен Николай к тому времени умер. На пасхальные каникулы приехал в Псково-Печерский монастырь, благословили впервые служить дьяконом вместе с архимандритом Нафанаилом, он был очень строгим, но и любвеобильным. Когда у нас была свадьба с матушкой в церкви Сорока мучеников, отец Алипий принял в ней большой участие. Он вызывал эконома отца Иринея и велел ему: "Одень его, купи костюм, новую рубашку. - Галстук любишь? - Не знаю. - Купи ему галстук, отец Ириней, красивый, чтобы он выглядел у нас самым красивым парнем". Я был тогда студентом, и у меня ничего не было. Кольца нам дали обручальные. Теперь я свое кольцо храню в коробочке. Во время хиротонии кольцо снимается и кладется на престол, совершается новое Таинство - Таинство священства.

Мы венчались после Крещения, отец Алипий распорядился, и за 500-летие существование монастыря свадебный кортеж впервые въехал на территорию монастыря в монастырские ворота. В монастыре, по благословению архимандрита, стоял колокольный звон. Я в лакированных ботинках, невеста в свадебном платье - мороз под 25 градусов, прошли по дорожке к Успенскому храму, приложились к иконе Божией Матери Успения, к мощам преподобномученика Корнилия. Прошли к дому настоятеля, поднялись на второй этаж, отец Алипий нас встречает, дарит матушке большую коробку конфет и ровно тридцать гвоздик, большая редкость тогда. И говорит: "Вот какая священническая пара прекрасная", а я еще не знал, что священником буду. Диаконская хиротония была на преподобномученика Корнилия.

У меня было много авторитетов среди священства, прежде всего, мой дядюшка отец Стефан Вахрушев, истинный авторитет, он готовил меня к Семинарии. Старцы Псково-Печерского монастыря: отец Савва, отец Иоанн, отец Александр, отец Афиноген.

Помню, прибежишь к отцу Афионогену: "Батюшка, разрешите в кино сходить". В монастыре работаю, а в кино захотелось. Он разрешал. Старцы не давали в нашем духовном практическом опыте нам перепрыгивать, все постепенно принималось. Отец Афиноген учил меня исповеди: он никого никогда не принуждал, ни испытывал, а откроет книжечку на той странице, где нужно и говорит: "Почитай эти строчки". Начинаешь читать и понимаешь, что это мои собственные грехи: "Батюшка, простите, грешен". И несколько таких обличений я переживал. Однажды собрался уезжать после каникул и трудов в монастыре в Лавру, говорю: "Батюшка, благословите", а он мне говорит: "Не торопись, еще побегаешь". И так получилось, что набегался, и чемоданчик, как он и говорил, оставил. Еще раз убедился, сколько он мог мне открыть, если такую мелочь о чемодане знал.

Знал я и отца Николая Гурьянова. Как-то заболел батюшка, и Владыка Иоанн попросил меня съездить на остров и дал конвертик с деньгами, сказав, передай батюшке: "Хватит болеть, надо вставать". Таких толп паломников на остров еще не было, батюшка по островку ходил свободно, никто ему не докучал, играл на фисгармонии свои песнопения. Когда вышел на берег из ракеты, ко мне подходит монахиня и спрашивает: "Вы дьякон Владимир? - Да. - Она говорит: Вас батюшка ждет". А ему никто не сообщал о нашем приезде. Пришел я к нему в келью, он лежит на кровати, передал ему слова митрополита Иоанна "хватит лежать", и он мне говорит: "Хорошо, - передай Владыке: Два денька полежу и встану".
Пока мы говорили с батюшкой, я забыл передать конверт, уже начал собираться уезжать, и батюшка мне говорит: "А конвертик-то давай". Деньги были на крышу. Он всегда говорил: "Приезжайте ко мне в любое время", мы и приезжали к нему в любое время за советом, просто пообщаться, он нас всегда принимал. Он сам любил ездить на приходы, и к нам приезжал в Палкино, но называл его всегда Дубинкино. На священство меня благословил отец Афиноген, а потом нас стал окормлять отец Иоанн Крестьянкин, когда мы познакомились со своей матушкой. Мы с ней с 1974 года, а были знакомы всего три дня. Ее послал отец Афиноген ко мне знакомиться, и вот уже скоро 35 лет будет, как мы вместе (У отца Владимира и матушки Алевтины семеро детей и семь внуков).

Отец Афиноген обладал даром исцелять душевные болезни. Я видел как отец Афиноген (архимандрит Агапий) отчитывал бесноватых в своей келье, мне тогда было шестнадцать лет. Бесы были и всегда будут, раз существует Бог, существует и дьявол; и дьявол имеет духовную природу, пощупать его нельзя.

Помню, как люди с двумя высшими образованиями на отчитках кричали, вроде много постигли в науках, а на Херувимской начинали хрюкать, лаять, кукарекать. Страшно было видеть такое противоестественное преображение во время службы. Отец Афиноген был очень маленького роста, говорят, что апостол Павел был маленьким, но гигантом духа, трепетала вся вселенная перед апостолом Павлом. Помню, а было это сорок лет назад, привели к отцу Афиноген связанного веревками молодого человека, его в келью втаскивали несколько человек. Началась молитва, батюшка молится, люди издают вопли, батюшка молится, наступает момент, когда они очень яростно себя ведут, кричит этот молодой человек: "Убью тебя, убью тебя!" Отец Афиноген подходит к нему с крестом и говорит: "Во Имя Иисуса Христа - замолчи! Повелеваю тебе молчать". И бесноватый замолкает. Этот человек потом много раз посещал батюшку, первое время спал на коврике у его кельи, и однажды к нему вернулся здравый рассудок - отец Афиноген помог освободиться ему от действия злого духа.

- Почему, отец Владимир, в скромных, тихих людях, есть эта страшная одержимость, внешне вроде бы все нормально, незаметно?

- Господь попускает такое мучительство от демона, "пакостника плоти", чтобы душа не погибла, потому что злая сила действует только на тело. В книге Иова есть замечательный рассказ, как к Богу пришел демон вместе с ангелами и стал просить у Бога испытать к Нему любовь Иова: "Ты говоришь, что Иов праведник, а дай мне возможность его проверить". Господь сказал сатане: "Возьми его тело, но к душе не прикасайся". Поэтому и была потеря всего: богатства, дома, близких, здоровья. Праведный Иов прошел испытания, но начал унывать, потому что не видел Промысла Божьего, не понимал, за что страдает. Так и у нас в жизни есть, кто наказывается Богом за нераскаянность своих грехов, а есть - кому испытание попускается Господом для сбережения своей души.

Для того, чтобы еще раз убедиться в силе молитвы, в силе богоизбранных людей, через которых приходит облегчение и утешение. Господь может попустить, а может и не допустить. Если попускается, то для укрепления духа, для исправления, для назидания, а другому Господь даже не дает приблизиться испытанию по духовной слабости и немощи.

- Безумия в мире сейчас много, много неадекватных людей, у некоторых даже не сразу заметишь "сдвиги", отец Владимир?

- Грех настолько возобладал над естеством человеческим, что человек может стать безумным по своим грехам, потому что грех - уже есть безумие. Митрополит Филарет в свое время сказал: "Грех соделывает в человеке ад и вводит его в ад".

О митрополите Иоанне (Разумове):

Митрополит Иоанн в моей жизни - единственный милостивый святитель, могучий, настоящий русский крепкий человек. Как святитель он поражал своей мощью. Он немного нам рассказывал, как был келейником Патриарха Сергия, тогда местоблюстителя Патриаршего престола Сергия (Страгородского), как защищал митрополита своей силой.

Я был в милости у митрополита Иоанна, был у него иподьяконом. Как-то на Успение Пресвятой Богородицы, на погребение Плащаницы, народ толпится, давка, я стою возле Владыки, чтобы его не снесли, поторапливаю всех: быстрее - быстрее, а он говорит: "Я не спешу". Он приезжал на Собор, когда избирали Патриарха Пимена, а я учился тогда в Лавре и видел Владыку Иоанна. Среди всех святителей он был во всем белым, очень любил белые ризы, белый подрясник, белый клобук, величественный был святитель. Мы с ним там встретились, и мне он сказал, что был наместником Троице-Сергиевой Лавры. Обычно наши священники учились в Ленинградской Духовной семинарии, а я первый дерзнул учиться в Московской Духовной школе Лавры по благословению отца Афиногена. Я часто советовался с митрополитом, сейчас таких светильников мало.

- Что такое, батюшка, сельский священник?

- А знаете картину "Бурлаки на Волге", которые тащат баржу? Вот и священника можно так назвать. Он тянет. На сельском приходе почти невозможно заниматься только духовной работой, только молиться. На приходе все делать приходится. Сейчас по сельскому приходу мы вообще узнаем о духовной жизни России, и можем сказать, что духовная жизнь ослабла и слабеет на глазах. Храмы в городе вроде бы переполняются молодежью, интеллигенцией, а все-таки сам компас духовной жизни - село, деревня. Мне еще в Палкино повезло, милость Божия, благодаря иконе Чирской, которая большие благодеяния нам оказывает и объединяет нас всех на приходе.

Я сам считаю, что я на приходе наместник, а Игумения - Матерь Божья. Однажды Владыка Евсевий замечательно сказал: "Я не к тебе приехал, а к Божьей Матери". И меня это очень поразило. Когда-то мальчиком я приезжал сюда к этой Чирской иконе. История у нее особенная: ее привезли немцы из местечка Чирки, где был Христорождественский храм, который не сохранился. Во время оккупации там проходила линия обороны немцев "Пантера", и храм мешал немцам, прежде, чем его снести, они храмовые иконы вывезли на грузовике. Отец Евлампий этот грузовик встречал, ему дали три иконы: икону "Казанскую", икону "Умиление" (Чирская) и икону свв. мучеников Флора и Лавра. Мой сын Константин служит сейчас в Хредино в храме во имя этих святых. Владыка Евсевий и говорил, чтобы икону свв. Флора и Лавра отдали отцу Константину, мы ее возили туда на праздник: очень сильная благодатная икона.

Деревня останется, если останется хоть один священник. Сказано, Православие не угаснет пока останется хоть один священник, епископ и один верующий, не будет их - угаснет все. Священство - это маленькая связь между епископом и народом. Мне до священства настоящего далеко. Чем больше я служу, тем больше убеждаюсь, что далек от настоящих священников, а я таких видел много в своей жизни, но сам так и остался простеньким священником. Владыка Иоанн, отправляя меня на приход сказал, береги то, чему тебя научили. Он хорошо знал приход, любил нашу церковь, приезжал к Явленной иконе. Говорили, что там евангелист Лука и преподобный Феодосий Печерский на обратной стороне иконы.

Когда-то сам благочинный Псково-Печерского монастыря архимандрит Александр приезжал, это его родная икона, потому что он из местечка Чирки, там, где она была явлена. Он вырос рядом с ней и писал с нее копию. Но на оборотной стороне иконы, когда мы ее раскрыли, оказался преподобный Сергий Радонежский. Еще митрополит Иоанн говорил, когда я просил его благословить открыть икону: "Живи верой, но это совсем другая икона, это не копия Чирской". К этой иконе особое почтение, потому что она Явленная, и даже отец Алипий к ней не прикасался. Наши девчонки хотели, чтобы отец Алипий ее немного оживил, почистил, а он отказался. Она ожила со временем сама. Девчонки до сих пор хранят эту память, когда отец Алипий сказал, что к ней вообще руки человеческие не прикасались.

Девчонки наши:
Нина Михайлова, ей 75 лет; Тоня Герасимова, псаломщица уже лет сорок с лишним на приходе, другая Тоня, Антонина Васильевна Алексеева. Они не были замужем, держаться храма, еще при отце Евлампии начинали, и при мне продолжают, любят храм, переживают за храм. Господь им дал здесь место подвигов, и они тут подвизаются, чада отца Симеона, он их направил и сказал - "вот здесь ваше место". Владыка Иоанн мне говорил: "Ты там ничего не ломай". Вот они до сих пор и трудятся на тех местах, где их отец Симеон поставил. Вы служили в советское время и сейчас, когда было тяжелее? Сейчас народ стал равнодушным ко всему. В те годы гнали нас, священников, притесняли открыто, в обкоме партии требовали, чтобы я показывал заранее тексты проповедей, я им ответил: "Приходите и записывайте, а я вам не подотчетен, у меня есть Архиерей". Палкино - это место, где издавалась газета "Безбожник", можно сказать, гнездо атеизма в Палкино было. Но чудотворная икона икона Чирская спасала своей благодатью, люди тянулись в храм, преодолевая страх.

Одна прихожанка очень боялась власти, и я как-то ей сказал: "Что вы боитесь, у вас Божия Матерь есть, научитесь защищать церковь, Бог не нуждается в защите, а церковь надо защищать". Гонения были суровые, но они не мешали моему духовному устроению и духовной ревности. Именно в период гонении нашей Церкви появилось столько новомучеников, исповедников. Власть воевала с Церковью, но говорят: нет войны, и нет героев. Духовная война всегда была и будет до скончания века, но сейчас появилась некая утонченность, которая заключается в том, что идолы открыты. Раньше идол не был так открыт для поклонения, как сейчас, например, сребролюбия.

Приход был у нас любвеобильный, нас прихожане снабжали продуктами питания, молоком, картошкой. Теперь у нас своя коровка, сами работаем, сами сажаем огород. С одной стороны - я в трудах, но в житейских, затягивает хозяйственная жизнь и пропадает ревность по службе, потому что знаю, мне теперь никто ничего не принесет - все надо самому выращивать, доить корову, заготавливать сено. Помню, мне отец Кенсорин говорил: "Никаких коров на приходе", а у него они были, потому что было, кому за ними ухаживать. Там, где есть люди, которые могут заниматься этим, например, в монастыре, пожалуйста, а если я да матушка на приходе с утра до вечера на хозяйственном дворе? Хозяйство приходского священника омирщает.

- Скажите, вот служит священник на приходе, а рядом больницы, в них дети, больные, сироты. Разные. И нет там священников, не придет никто к ним, не поговорит с ними ласково о Боге, не помолится с ребятками. Они в этой больнице и сидят, сами себе предоставленные. Священник не приходит в больницу. Понятно, главное место священника у престола, но, наверное, он должен идти в такое страшное время к детям, к болящим?

- Три долга есть у человека: долг армии, долг тюрьмы и долг больницы. В армию он попадает по долгу гражданского закона, в тюрьму попадает за свои недостатки, и в больницу человек попадает по обстоятельствам, которые вне его, по болезням своего организма, но Церковь выше всего, своим даром Она превышает и армию, и тюрьму, и больницу. Поэтому считаю естественным, что армия, тюрьма и больница - место священника, потому что Церковь превышает все.

В больницы мы ходим часто, недавно причащал восемь человек, одну бабушку соборовал, так она пока, слава Богу, жива. С нового года я там был несколько раз, нам предоставляют в больнице специальную комнату для треб. С военкоматом мы сотрудничаем уже третий год, недавно благословлял наших призывников в армию, а со школой пока не получается. В школу мы себя не навязываем, не хотят нас там видеть, мы не будем настаивать, но вот с детским садом занимается наш диакон отец Александр. Маленьких ребятишек нельзя отставлять, начинать нужно с садика, и потом вести в школе. Сейчас современная школа очень трудная, там уже и наркотики есть, и распутство.

- Отец Владимир, часто говорят, как в песне у Высоцкого, "в Церкви все не так", а как в Церкви? Есть там любовь, за которой приходят в храм к Богу, к священнику?

- Как-то мой сынок, отец Константин, спросил меня: "Папа, с чего мне начинать на приходе? Говорят, с любви?" Я ему ответил: "Ничего подобного, сынок, никакой любви на приходе не ищи сразу. Надо на приходе сначала научиться молиться, а начнешь молиться, у тебя будет тяготение к молитве, и молитва тебя полностью заполнит, тогда ты будешь дышать ею. Вот тогда можно будет вести какие-то разговоры, что к тебе может приблизиться любовь к людям". Ведь священники начинают иногда в одиночестве. Я пришел на приход, а он уже был, и мне Владыка Иоанн сказал: "Ты к богомольцам едешь, береги их". Меня радует, что сейчас церкви восстанавливают и золотые кресты появляются, и купола прекрасные, но в семье священников не должна угасать молитва, и питать себя необходимо священным словом.

Схиархимандрит Александр как-то сказал, и я эти слова на всю жизнь запомнил: "Для меня самое счастливое время, когда я совершаю литургию". Незаметно для священника храм становится самым важным в его жизни, я сам оживаю в храме, вне храма я могу потухнуть, но нельзя привыкать к храму, привычка к храму может довести до духовных падений. Священник не должен забывать свое первое вхождение в храм, святость храма, каждый день надо входить с чувством особого благоволения.

В современное время особенный грех, основная духовная немощь в народе: безразличие к слову спасения, и это должно пугать. Потому что это безразличие может привести к гибели человека. Оно начинается с маленького безразличия, а заканчивается полным безразличием, и старцы предупреждали: часто говорят "не хочешь - не молись", а это страшное состояние "не хочешь - не молись".
Нет, если не хочешь - надо молиться непременно! Безразличие, особенно в духовной жизни, это самое страшное. Я бы молодым священникам сделал бы одно маленькое предостережение: чтобы не было никакого самомнения о себе, не кричать о себе.

Отец Афиноген, который много не говорил, мне всегда говорил одно: "послушание, послушание, послушание", но я тогда не мог понять суть, что такое за послушание,что это значит действительно. Потом только стало ясно: послушание - это беспредельность добродетели, она сама по себе неисчерпаема. Это не значит, что я кому-то повинуюсь сознательно, послушание, на самом деле, есть основа всего, и послушание вырабатывается смирением.