На главную ‹ Жизнь во Христе ‹ Беседы с духовенством и размышления ‹ Обычные батюшки, обычные приходы, просто жизнь…
Обычные батюшки, обычные приходы, просто жизнь…
Когда-то, всего несколько лет назад посчастливилось побывать в Невельском благочинии нашей Епархии. Были в Плиссах и Шульгах, разговаривали с настоятелями храмов. Супруга отца Василия, настоятеля храма в Плисcах, Елена сказала о Шульгах: «Там только спасаться – три дома и церковь». И правда. Ощущение после посещения этих зеленых рощ, озер, безлюдных пространств, заканчивающихся куполами православных храмов, неизгладимо. Да и Шульги представляли собой что-то вроде зеленой Антарктиды.
В 2002 году храм в честь иконы Казанской Божией Матери в Шульгах сгорел в ночь на 13 июля. Так что храм, так получилось, строили дважды. Особых документов о его истории не обнаружено, но газета «Полоцкие губернские вести» писала о создании храма в Шульгах в 1898 году из часовни. Главным инициатором строительства был Василий Кирисенок: он собрал народ, и часовню расширили до храма. Тогда в деревне было 250 дворов, но жили в ней штрафники, люди, выселенные из других деревень, а деревня Шульги потому была штрафной, что не было здесь воды. Выселили 250 человек – появилось 250 дворов, и если учесть многодетность тогдашних семей, то народу было много. Первый священник храма - отец Онуфрий Гаврилович Шостак основал законоучительную школу в Шульгах, построил зимний храм св. Николая, но ни школы, ни зимнего храма не сохранилось. Сейчас в деревне несколько домов и вновь отстроенная отцом Александром Лебедевым деревянная Казанская церковь.
Родился отец Александр в 1967 году, в Невеле, в многодетной семье - пять детей, семья верующая, но не церковная. «В Церковь, - как рассказал отец Александр, - я пришел постепенно, но всегда чувствовал Промысл Божий: как чего плохо делаешь, Господь наказывал, совесть мучила, в общем, хулиганничал, и Господь мне немного показывал. В армии служил в ракетных войсках, потом в Невеле записался на секцию ушу, занимался восточными единоборствами, философией восточной особо не увлекался, но понял, что в этих занятиях пост очень важен, стал поститься и привык к постам. А потом в деревню Шульги поехал, выбрали меня в крестные, и достаточно было увидеть священника отца Михаила, сияющего, на меня это очень сильно подействовало, чтобы прийти к Церкви. Потом стал ходить в Невельский храм на хор, куда меня пригласила матушка Екатерина, пономарил, а перед тем, как пономарить, ездил к отцу Николаю Гурьянову на остров Залита спросить благословения и узнать, куда направить свои стопы. Он меня благословил пономарить, а потом сказал: «Иди на батюшку учись», хотя я второй вопрос, куда направить свои стопы, не успел задать, а он мне на него заранее сразу дал ответ. Закончил Духовное училище в Пскове, хотел в Семинарии учиться, но пока не получается».
Деревенская приходская жизнь отца Александра располагает к философической задумчивости и жизненной осторожности. В семье священника двое детей: девочкам тогда было 6 лет и 3 годика. Помаленечку детей готовят к пению на клиросе. Дочери отца Александра играют с внуками отца Михаила. Старшая шестилетняя Маша своих детских книг уже не читает, предпочитает Жития святых Святителя Димитрия Ростовского, надо сказать, чтение не легкое для детского ума, но Маша справляется, потому что вундеркинд, то есть обычный ребенок в семье священника. В старенькой избе, где живет семейство, стоит пианино: матушки, как правило, музыкантши, или регентуют хором, или поют в нем. Ради экономии денег православных, батюшка свою библиотеку перенес в храм в надежде, что сэкономленные деньги прихожане потратят на свечи. В каждом храме Невельского благочиния нас встречала икона Преподобной Евфросинии Полоцкой – покровительницы здешних мест.
Похоронены рядом с Казанским храмом тайные монахини из Евфросиниевского Полоцкого монастыря, жившие здесь с конца 60-х годов Варсонофия и Евфросиния, а рядом протоиерей Михаил Зимарский и его молодой сын диакон Аркадий Зимарский.
Отец Александр показал нам свое скромное хозяйство, которое в большей степени существует для колорита, чем приносит какой-то доход. Гуси очень живописны, и картинка, увиденная нами, казалась вечным эпизодом обычной жизни русского священника в деревне.
Рассказывает отец настоятель священник Александр:
Прежде моего настоятельства служил здесь священник протоиерей Михаил Зимарский, сорок лет на приходе. Он прошел войну в духовом оркестре и дал обет Господу быть священником, хотя у него были большие музыкальные способности. Но отец Михаил реализовал их в написанных песнопениях, им был выпущен сборник духовных песнопений. Живут сейчас в Шульгах его матушка Нонна и дочь с детьми. Протоиерей Михаил Зимарский еще знаменит и тем, что привлек интеллигенцию к нашему храму, имел особые духовные дарования: по его молитвам люди исцелялись, батюшка был прозорлив, давал людям духовные советы.
В 2002 году в ночь с 12 на 13 июля сгорел наш Казанский храм, и с помощью молитв отца Михаила, его связей мы храм восстановили. Благодаря ему, его небесным молитвам, храм после пожара построен заново за два года. Я здесь с 1999 года, сам уроженец Невеля, но был знаком с отцом Михаилом, исповедовался ему, был духовным его чадом, по его благословению и женился, он меня и на приход благословил.
Когда сгорел храм, писали мы в Самарскую газету, обращался я туда с просьбой о помощи в восстановлении храма, пришло много переводов на 300 тысяч рублей в общей сложности, лес нам бесплатно выделила администрация района. Когда храм сгорел, много думал, почему? Здесь, наверное, есть каждого вина, и моя, но горе сплачивает, и нас оно сплотило. Священник Виталий Скнар сказал как-то, может, потому сгорел храм, чтобы возвели еще большую красоту. Полтора миллиона рублей затрачено на строительство деревянного храма, освящал его малым чином отец Петр Нетреба, наш благочинный, на Казанскую в 2004 году.
Иконы у нас сейчас из деревни Топоры, что под Новохованском: все иконы принесены народом, когда наш Казанский храм стал строиться. Только одна наша икона из сгоревшего храма спаслась – икона Архангела Михаила из алтарной боковины двери. Иконостас сейчас новый написан двумя мастерами, собираемся его украсить еще и резными колоннами. Писали так, как было, и иконы те же возвращаются, которые были в сгоревшем храме. Храм восстанавливали таким же, каким он был, на старом фундаменте. Бревна волоком тягали, они длинные, и мы зимой их из туричинского леса вывозили, строили невельские строители, уходило денег по 14 тысяч рублей в неделю, но удивительно, деньги появлялись, когда были нужны. Молился впопыхах в сторожке, стоял на службе и постоянно думал, как там строительство, как идет. Бывали моменты, например, нужна была определенная сумма в шесть тысяч, а денег нет ни копейки, и вдруг мне звонит женщина и предлагает именно эту сумму. Так везде и во всем.
Помогали нам, в основном, предприниматели Великих Лук, мы к ним ездили и просили, Владыка благословил с прошением ездить. Великие Луки - город промышленный, там есть бизнес, нам помогают, Слава Богу, и не отказывают, помогают и жители Самары. Владыка Самарский нам не отказал: мы съездили с отцом Василием Лупаковым в Самару и привезли церковную утварь для нашего храма. Живет в Самаре родственница отца Михаила Зимарского, она нам очень помогала. Сейчас отопление сделали, котельную поставили. Недавно оформили регистрацию храма за 20 тысяч, представляете! Мы арендуем у государства храмы, и, по сути дела, не должны платить за регистрацию храма, это должно оплачивать государство, но платим мы. Нам в любой момент могут придумать что-нибудь еще, чтобы собирать деньги с Церкви. Эти 20 тысяч за регистрацию я мог бы платить еще лет двадцать за аренду храмовой земли.
Живем мы, как на хуторе, но народ иногда приезжает, а живем за счет населения села Новохованска: за семь километров это село от нас, и к нам приезжают люди оттуда. Есть в Новохованске заводик, который выпускает кое-какие детали для петербургского метро. Этим народ там и живет. На литургии у нас в храме 10-15 человек, крестим, венчаются, видимо, для этого таинства хотят отдаленного храма, да и те, кто уже в браке живет не первый год, приезжают к нам венчаться. Езжу в село Стайки, служу там один раз в месяц, бывает два раза, в зависимости от праздников.
Храм в честь Сошествия Святаго Духа на Апостолов, в честь Пятидесятницы стоит на живописном берегу маленькой невельской речушки Плисса, почти в пригороде Невеля. Что-то вроде псковского Любятова. Храму двести лет, но был он освящен спустя сто лет после строительства Архиепископом Полоцким и Витебским Василием (земли были Витебской губернии), поэтому и икона Евфросинии Полоцкой здесь, справа от алтаря.
Изначально храм «холодный», летний с тремя престолами: в честь Сошествия Святаго Духа, Святителя Николая и страстотерпцев святых Бориса и Глеба. Потом был пристроен зимний придел в честь святого Архистратига Михаила, в котором сделали капитальный ремонт, престол, поставили резной иконостас.
Рассказывает отец настоятель священник Василий Лупаков:
«В 1812 году французы-мародеры завели в храм коней, и кони ослепли, они вывели коней, но храм уже побоялись тронуть. Наш храм и в Великую Отечественную войну не был закрыт. Иконостас сделан мастерами из Киева (барокко), иконы написаны в западной стилистике и, говорят, Божия Матерь похожа на Екатерину, а Спаситель - на Петра I. Наша местночтимая икона - икона Божией Матери Табынская, празднуется в девятую пятницу по Пасхе, написана она местными мастерами.
Наш Владыка считает, что «деревня» - слово кощунственное, а Плисса – село, раз есть храм. На литургии собираются тридцать-сорок человек, в праздники – семьдесят и больше. Летом мы чаще крестим, и живем за счет питерских дачников. Пытались организовать воскресную школу, но ничего не получилось. Окормляем детский дом, и мне там даже зарплату платят 150 руб., преподаю в 7-9 классах «Основы Православной культуры». В колонии бываем, там дети за преступления сидят: по воскресеньям встречаемся в часовне, построенной в честь св. Николая, причащаем детей, служим.
- Батюшка, в России такое огромное количество несчастных брошенных детей, почему?
- Разрушена семья. Как было раньше: сын находился всегда возле отца, отец трудился, и сын рядом смотрел, учился, хотя бы, как топор правильно держать. Дочка с мамой, училась хозяйству, замуж выходила – все уже умела, и как вести себя с мужем. Послереволюционная система ценности семьи изменила – это просто ячейка общества, а раньше семья совсем другое – малая церковь. Отец мог прокормить всю семью, работая на заводе, а мать занималась чадородием и воспитанием детей, ныне отец и мать уходят на работу, детей некуда деть, их отдают в детские садики, потом они идут в школу, ребенок становится ненужным родителям. Семья – это большой труд.
Отец Василий родился в 1972 году в обычной семье в Никополе. Служил в армии, потом священник отец Анатолий подсказал, что в Пскове есть Духовное училище, поступил, встретил Елену, будущую матушку, она сама родом из Сибири. Взяли благословение у отца Иоанна Нетребы в Опочке и поехали на остров Залита в старцу батюшке Николаю, и он благословил священника ехать сюда.
В диаконской хиротонии отца Василия был восприемником отец Андрей Вахрушев, нынешний проректор Духовного училища, в священнической - отец Иоанн Муханов, настоятель Свято-Троицкого Собора в Пскове.
Отец Василий еще служит раз в месяц по субботам в храме Усть-Долысц и Туричина, где пока молельный дом. В семье священника трое детей и, как признается батюшка, живет семья за счет Невеля: молиться приезжают из города городским автобусом, все больше интеллигенция, а из Плисс в храм приходят мало, местных человек пять.
Матушка Елена, рассказывая о прихожанах, вспомнила: «Была в храме староста Надежда, приходила с другого конца города, за пять километров, никогда не пропускала Богослужения, и когда мы здесь на приход приехали, я ее видела – это был образец служения. Ее родители отстояли этот храм, чтобы его не закрыли в советское время, в самом-то Невеле Троицкий храм закрыли».
Матушка Елена - хороший регент, поет в церковном хоре и матушка Екатерина, вдова отца Иоанна Васильева, в прошлом настоятеля Свято-Троицкого храма в Невеле, есть в хоре еще девушка с музыкальным образованием, мало народа, но поют, как говорит отец Василий, «аккуратненько и чистенько». Пономарь храма Сошествия Святаго Духа закончил школу с золотой медалью, уезжает поступать, пономарят теперь дети отца Василия, Саша и Гриша, правда, Ксюша еще мала. Забавная белокурая девчушка двух лет, ходит как уточка, серьезно и быстро, и пока мы разговаривали, она так и просидела в задумчивости над куском торта, испеченного мамой.
Разговор зашел о доходах семьи священников, понятно,что взяться им особенно неоткуда, приходы небольшие. Отец Василий на наш вопрос отвечает: «Мы не можем жить за счет прихожан, бывают случайные жертвователи, помогают мои знакомые по Семинарии в Лавре, вот мы и придел сделали маленький Михайловский, в соборование там было почти пятьдесят прихожан».
В наш разговор о жертвователях вступил отец Александр, священник из села Шульги, батюшки дружат: «Жертва, деньги - это не самое главное. Но Господь хочет, чтобы мы посредством жертвы возлюбили ближнего и возлюбили Господа. Можно сколько угодно давать денег, а не любить. И апостол Павел говорит о том же, все имение можем отдать, но если любви не имеем – все напрасно будет. Самое главное в жертве - спасение души, деньгами от Бога не откупишься».
Рядом с храмом Сошествия Святаго Духа отец Василий построил деревянную красивую часовню над святым источником в честь Покрова Божией Матери, и даже клирос наверху. По средам здесь совершаются молебны.
Всё просто, но это именно то, о чём говорят: «Там, где просто – ангелов со сто, а где мудрено – там ни одного». И правда похоже, что ангелы в этих краях водятся.
р.Б. Наталья
Контакты