Храм святителя Василия Великого

На главную ‹  Жизнь во Христе ‹  Беседы с духовенством и размышления ‹ "Остановить грех, зло практически невозможно, настолько оно растлило наше общество."

"Остановить грех, зло практически невозможно, настолько оно растлило наше общество."

Думаю, говорить сегодня нашему обществу, что оно безнравственно и погибает, уже поздно. Духовенство пытается как-то вразумить народ, но даже невинные замечания по поводу того, что наши женщины ходят по улицам полураздетые, что никак не соответствует месту, и рождает понятную мужскую агрессию - вызвало негодование, и оскорбительные насмешки в адрес РПЦ. Вспоминается разговор с ректором Духовного училища Пскова, тогда еще отцом шестерых детей (ныне у батюшки десять детишек) священником Виталием Герусовым.

Отец Виталий из того духовенства, которые могут говорить нелицеприятно и резко, что обычно не поощряется. Но ведь кому-то надо и обличать, называя зло злом, тем более, у отца Виталия есть такое право в той теме, на которую мы с ним и говорили. Многодетная семья не только редкое явление в России, но и ненормальное, если судить по реакции большинства. Государство тоже не шибко разорилось в помощи нашим многодетным семьям. Может, боится, что деньги пойдут прахом.
Ныне большая семья в России – это, как правило, семья мусульманская, семья т.н. неблагополучная, семья православная. Православную семью я поставила на последнее место, потому что, например, не все семейные священники обременены многочисленным потомством. И в этом я вижу некоторое лицемерие тех, кто с амвона говорят о вымирающем русском народе, а сами в семье используют те же средства предохранения, как и обычные светские люди. В среде воцерковленных тоже не всегда рожают, пока Бог дает. Как не посмотри, а рождение многочисленного в наше сугубо эгоистическое время потомства есть подвиг.

В Псковской епархии известны большие семьи протоиерея Иоанна Нетребы, протоиерея Владимира Бабина, многие молодые священники имеют уже двух-трех малышей. Ни от отца Иоанна , ни от отца Владимира и др. я не слышала жалоб на нищету. Семьи не жируют, но и не бедствуют: у отца Иоанна свой большой дом, у отца Владимира Бабина домик похуже и поменьше, у отца Виталия - немаленькая квартира, но места в ней всё равно не хватает такому большому семейству… И не припомню, чтобы батюшкам помогало государство. Наше семейное духовенство лучше кого бы то ни было знает, что в такой семье можно спастись, потому что это великий труд. Надо только не роптать, рвать жилы, растить потомство и не забывать про главное – служение Господу нашему Иисусу Христу. Как это всё совмещается и чего стоит, знают только батюшки, матушки и Господь.
С отцом Виталием мы говорили о стыдном, страшном – об абортах. До сих пор это беда – десять тысяч абортов в день, значит, Россия сейчас уменьшается на 100 человек в час, а в день населения России становится на 2400 человек меньше (сведения 2006 года).

- То есть, если подумать, отец Виталий, выхода нет?

- Россия - первая страна в мире, которая узаконила аборты. До 1917 года их вообще не было официально, и в таком количестве, как сейчас. Ленин в 20- м году, первым делом, по окончании Гражданской войны, узаконил аборты.

- И до сих пор лежит, как герой, в столице нашей Родины.

- Да, и геноцид русского народа уже тогда был узаконен. Потом Сталин запретил аборты, нужны были солдаты, нужно было коммунизм строить. После Сталина в 1955 году опять разрешили, и с того момента каждый год, уже пятьдесят лет, несколько миллионов детей убивают. И разве за такие грехи Господь благословит Россию? Даже логически, если рассуждать. Эта кровь вопиет на Небо. Самое страшное, что раскаяния нет.

- И даже у верующих?

- Есть женщины воцерковленные, они каются. Но большинство не кается, находят оправдания, какие-то оговорки, и государство, к сожалению, сейчас ничего не делает, чтобы эту проблему решить. Черномырдин, так сказать, всеми любимый, в 1996 году подписал постановление Правительства о разрешении абортов на любом сроке беременности и сейчас можно совершить аборт на любом сроке. Три дня осталось до родов, и делают аборт. Кстати, здесь и двойные стандарты российских правозащитников, помимо прочего: никто этих детей, которых собираются «вычистить», не защищает. Убивают всех и вся.

- А в семье ограничиваются одним ребенком: всем же хочется красивых платьиц, дорогих ботиночек, «навороченных» колясок…

- Смысл семьи - деторождение. Есть два пути – или воздержание, или воля Божия. Я поражаюсь, читая нашу историю, когда каждый год, а то и чаще: войны, набеги, смуты, грабят, насилуют, уничтожают, уводят в плен, а русский народ численно рос. Современные люди в таких условиях точно бы не рожали. А тогда люди были верующие, и настолько верили Богу, что понимали: на все воля Божия. Они знали - Бог дал. По большому счету, сейчас наше общество - общество людоедов. Страшное поругание любви происходит сегодня в мире; дух блуда царит над современной жизнью, как полновластный властелин.

- Отец Виталий, пророк Осия почти три тысячелетия назад пророчествовал: «Будут есть – и не насытятся; будут блудить – и не размножатся, ибо оставили служение Господу». Мы уже почти не рожаем, хотим жить хорошо, сытно, денежно, да и у многих, кто хотел бы ребенка – не получается. Мы убиваем любовь, но все ее жаждем?

- И мы ждем конца света, но только «не в мое время». Ой, будет конец света, но мы-то еще поживем, нам еще хватит. О детях и внуках никто не думает, думают о еде и питие. Сейчас алчба такая. Потому и новомученики ныне для нас очень ценны. Они живой пример, живая связь того, как человек должен себя проявлять. Что есть вера, что есть выбор, свобода выбора.

- На одной из проповедей батюшка в храме как – то сказал прихожанкам: «Какое счастье вы ждете, если наши женщины ежедневно занимаются убийством. Не будет у России благополучия, если вы будете убивать своих детей». Это очень жестко? Или пора настала говорить обществу в глаза, какое оно на самом деле?

- Ну, куда уже жестче, если говорить что наше общество – людоедское. Что вы попадете в ад, что вы проклинаете себя, что кровь младенцев вопиет на небо? Как говорит старец Иоанн Крестьянкин: «Не думайте, что вас осчастливит ребенок, которого вы выбрали, он отомстит за своих убиенных братьев и сестер. Он отомстит алкоголизмом, наркоманией, самоубийством, болезнью». Это говорит старец. Это нравственный закон, который действует качественно. Физический действует моментально: если мы падаем с девятого этажа вниз, то мы моментально разбиваемся, а нравственный закон действует бумерангом. Вот плачет женщина: у нее сына убили в армии. А скольких сыновей она сама убила? Если у человека внутри нет элементарного страха Божьего, нет элементарных понятий добра и зла, хоть что ему говори. Мы сейчас дошли до того, что абортивные средства используются в косметологии, пластической хирургии.

- Омолаживание.

- Вот и Ющенко сделали «укол красоты» на ствольных клетках. На абортивном материале. Господь и наказывает сейчас: у многих теперь рожи бульдожьи. Но люди все равно идут на такие операции. И это проблема, большая духовная проблема, на самом деле. Это же сатанизм.

- Да, и теперь начнется, можно предположить, большая торговля «абортивным материалом». Женщины будут беременеть специально, и продавать потом свой аборт.

- Да продают уже. И детей на органы берут. На человека уже смотрят просто как на кусок мяса, которое можно улучшить, изменить. И люди настолько сейчас ожесточились, что никого уже это не касается, ни у кого душа не болит.

- А как Церковь к этому относится?

- У нас в Церкви существует проблема епитимьи. Нет, определенной Уставом, епитимьи за грех аборта. Приходят, каются. Спрашиваешь: Было? - Да было, даже не помню сколько. Было и было.- Каешься? - Каюсь. Батюшка ее разрешает, и она причащается. Но она не приносит покаяния, реального покаяния. Она не может причаститься, но причастилась механически. И в плане духовном ничего не получила, а совесть свою облегчила. За этот грех Церковь давала большую многолетнюю епитимью, воздержание от причастия, несение каких – то духовных подвигов.

- От причастия-то страшно отлучать человека, отец Виталий?

- Да не отлучать, а объяснять духовную суть. Он уже сам отлучен Духом Божиим от причастия.

- Тогда у нас вся страна, батюшка, отлучена от причастия.

- По большому счету - да. Но важна сила покаяния. Без греха никого нет, но «покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное». Бывает, женщина кается сильно, плачет и раскаивается - так благодать касается человеческого сердца. А обычно, на исповеди просто констатируют факт аборта. И ничего не будет хорошего. Потом плачут: дочка плохая, сын ужасный, муж пьет, семья разваливается…Здесь проблема глобальная, и ее нужно решать на общецерковном уровне, а не на уровне духовника. У нас нет критериев, рекомендаций, четких принципов в наложении епитимьи за грех аборта.

- Да, ведь есть один аборт, а есть и двадцать. А как быть с людьми, которые делают аборты?

- Их же и причащать нельзя, только если перед смертью. Все сложно и все перемешалось, ответа универсального нет, но надо поднимать эти вопросы, вплоть до Архиерейских соборов. Остановить грех, зло практически невозможно, настолько оно растлило наше общество. Это больная проблема, и все мы в этом грехе виноваты. И я виноват.

- Как?

- Потому что, как писал Достоевский, нет греха у общества, за который не отвечал бы каждый, и у человека – за который отвечает все общество. И я понимаю, что моим детям счастья не будет. И мне не будет счастья, потому что это творится рядом, и я ничего не делаю. Мы же берем жертвы от нераскаявшихся людей, свечи в храме они ставят, крестины и венчания, похороны, другие требы. И я «ем» эти пожертвования. Я же кормлю себя и свою семью с прихода. Такой здесь симбиоз, что разделить невозможно. Но надо работать над нравственным состоянием и церковными постулатами, которые упорядочивают ситуацию.

- А могут помочь официальные запреты абортов?

- Церковь никогда их не разрешала, а государственно это сделать не дадут. Это теперь очень прибыльная миллиардная индустрия зарабатывания денег: работорговля, проституция, медицина, пластическая хирургия…Да и вся экономика завязана на этом: женщины должны работать, а не рожать детей. У нас ведь до чего дошло: женщины на ДПС стоят, охрана правопорядка, армия. На Востоке женщины не работают. Там рожают.

- Но у нас и мужиков уже не осталось.

- Да, и мужчин, и институт женщины практически уничтожен, и семьи. Русская нация заканчивается. Идет геноцид русского народа.

- Батюшка, но мы ведь сами, каждый сознательно делаем свой выбор и участвуем в собственном геноциде?

- Ну, я думаю, больше бессознательно. Никто сознательно не думает: надо уничтожить русский народ. А бессознательно – да. Идем по пути удовлетворения своих страстей: похоти, сребролюбия, властолюбия. Но вопрос надо поднимать, нужны какие – то конкретные акции. Вот про ИНН говорят, толпы народа собираются, протестуют. А то, что детей убивают – тишина. Какой – то двойной стандарт: без ИНН хотите попасть в рай, а как будете смотреть в глаза тем убиенным младенцам? Но если бы был запрет государства, и врач знал об уголовной ответственности, разумеется, мало, кто на это пошел бы. А сейчас открываешь любую газету: аборты, сложные случаи в течение трех часов. Ни документов, ничего не надо, сколько тебе лет - неважно. Тебя на мелкие кусочки разорвали, и еще деньги с этого получили. И твоего ребенка использовали на пластическую операцию. Стопроцентная прибыль. А это идоложертвенные, сатанинские приношения.

- Такой молох.

- Да, молох, который крутит эту мясорубку. Страшно. Если бы мы духовными очами увидели бы эту картину, мы бы просто с ума сошли. Господь просто нам ее не показывает. А почему старцы плачут и говорят, что земля горит, почему ей не гореть, если нет такого места, где бы это ни совершалось. Нет такого места на земле. И ведь не понимаем мы, что первый ребенок, второй, третий, может быть, тяжело, но ведь каждый ребенок дает совершенно новое мировоззрение, благодать. В ребенке и есть Господне благословение, и средства Господь дает на существование. И дети в большой семье совершенно другие: они ругаются, дерутся - это естественно, но это другие дети. Когда один ребенок, воспитанный, хорошо одетый, а умрут родители, он один одинешенек на свете. Будем национальным меньшинством и окажемся в рабстве. Вот для чеченской женщины, если меньше четырех детей в семье – ей позор. А у нас позор, если больше одного в семье. И такая женщина считает себя героиней. Русские женщины не понимают, что дети – дар Божий. Бог дал, Бог взял. Женщина должна относиться к этому, как проводник воли Божией. Господь дал мне зачать ребенка - я должна его родить. И это уже не от меня зависит, и это не моя воля, а как распорядится Бог. Моя воля – вырастить, выкормить и выпустить в мир. Раньше пятьдесят процентов умирали младенцами, но и на смерть по – другому смотрели. Сейчас же один ребенок в семье, и над ним трясутся, его лелеют, его не учат жить во Христе. Он и не научается жить.

- Мы Бога не боимся, а потому боимся смерти?

- Да. Раньше главное было – покрестить ребенка. Покрестили, и, Слава Богу! По Апостольским правилам, если до шести месяцев не покрестят ребенка, приравниваются родители к человекоубийцам. Сейчас всё хотят подстроить под себя, под свое удобство. И чтобы дети у нас были очень талантливые, умели и играть на инструментах, и говорить на языках, и петь, и танцевать, и учиться. А гвоздь прибить?

- И чтобы хорошо зарабатывали.

- А зачем? Подумали? Чтобы сладко есть и мягко спать, а потом, пусть и через сто лет, умереть? Ради чего? Человек превратил себя в примитивный материализм, не имеющий никаких ценностных ориентиров. Я иногда говорю своим детям: «Хорошо бы вам было, если бы мы лучше ели, вам бы больше оставалось, но вас было бы не шестеро, а трое»? Не хотят, чтобы трое.

Недавно прочитала где-то: «Господи, почему у нас такое плохое правительство, такая ужасная власть, такой ужасный народ…Господь отвечает: Я вам давал героев, а вы сделали аборты».
р.Б. Наталья