Русская поэзия

[Ост-Остерн]

Спасибо!

[Елена 03]

Сколько страсти!

[Юлия Б.]

Прочитала первые строки... нет, даже слова... и сразу видно, кто автор. Хотя не знаток Цветаевой и не любитель! Но... не узнать трудно.

[Алла]

ЧЕЛОВЕК
Олеся Николаева


Сам себе человек говорит, вдруг за голову хватаясь:
“Так вот тебе и надо! Так и надо тебе!”
Сам себе человек говорит, тряся открытой ладонью:
“За что? За что мне всё это? За что? За что?”

То вздыхает, глядя во тьму: “Жизнь – сложная штука!”
То “надо быть проще!” расслабленно говорит.
То грандиозные строит планы, то бесцельно ломает спички,
то в насморке, то в щетине, то в панике, то в поту.

Перечит фразе любой, кивает на каждое слово,
кричит “уйду!”, оставаясь, возвращается, чтобы забыть…
Да как же, в конце концов, можно любить такого!

Да что ж это будет с ним, если его не любить?

[Алла]

Даю стихотворение ссылкой, потому что здесь фото молодой Ю.Н.Вознесенской. Мы ведь с ней по поздним фотографиям знакомы.
http://omiliya.org/content/predskazanie

[Елена 03]

Все-таки у поэтов (да и прочих одаренных людей) есть какое-то шестое чувство или, как еще говорят, третий глаз. Удивительно они глубоко все ощущают. Не так, как мы (я), обычные люди.

[Алла]

Да, сверхчувствительные субстанции поэты. Настоящие, а не рифмачи, коих несть числа.

[Алла]

Думаю, какой, все-таки, надо было обладать смелостью, чтобы такое писать в те годы... Даже если просто в стол.
А фотография какая! Посмотрите по ссылке.
http://omiliya.org/content/poet-i-premer
Юлия Вознесенская

Поэт и премьер

В воскресенье пятнадцатого июня
Состоялась беседа
Между Премьером и Первым Поэтом.
И Первый Поэт произнес,
Одергивая пестрый китайский свитер:
— Я знаю мир немножко по-своему
И вот поэтому я и пишу.
Премьер ответил:
— Нет, вы не знаете мира,
Вы еще не окончили, как мне помнится,
Даже университета
Марксизма-ленинизма,
Не говоря уже о Высшей
Партийной
Школе.

Поэт удивился;

— А разве там, именно там
Обучают поэтов?
И разве поэтов вообще где-нибудь обучают?

Премьер удивился гораздо больше:
— Откуда же, по-вашему, вышли
В большую поэзию X,Y и Z?

У поэта качнулась вперед голова:
— А разве X,Y и Z — поэты?

Премьер посмотрел на него с удивленьем
И даже с холодным сомненьем
И важно ответил:
— Да, это поэты,
Нужные нашей эпохе.
Я сам их люблю перечитывать
После работы.

— Почему же их книги лежат на прилавках,
Уцененные дважды и трижды
За десять последних лет?
Если народ их не любит и не читает,
То почему же они для народа,
И для какого народа?

Премьер ничего не ответил на это,
Но больше не стали печатать поэта.

1968

[Елена 03]

Обалдеть! Действительно, очень дерзко для того времени.
Фото классное!

[Алла]

Кто угодно может быть. Функционер высокого уровня.

[Алла]

Да, точно.

[Ост-Остерн]

Александр Тиняков

Сонет

Повеяло дыханьем Сентября,
Прошла пора весенних ароматов!
Позднее с каждым днем встает заря,
И все грустней звенят часы закатов.

Прощальным шорохом наш слух даря,
Летит к земле листок, златисто-матов,
Земля лежит, спокойно, не творя,
Ростки семян в груди до срока спрятав.

Не льнет по вечерам рой мошек к окнам,
Не улыбается в саду цветок нам.
Порою солнечный заблещет луч
И снова тонет в бездне облаков он:
И скована лазурь печалью туч,
Как юный схимник власяницей скован.

[Алла]

 
НАРОДНЫЕ СТИХИ (ЗАПЛАЧКА)
Олеся Николаева

Не взлюбила свекровь невестку-хохлушку, ой, не взлюбила!
Бросала ей в суп колдовскую мушку,
заговоренным пойлом поила.
Клала молодке иглу в подушку, змейку в одёжку,
бросала ловчую сетку,
насылала чёрную кошку, чёрную метку.
Ой, травила свекровь невестку – не дотравила,
ой, сама проглотила мушку,
на змейку босой ногой наступила,
укололася, упав на подушку!
Ой, кричит свекровка, кричит невестка, – надрываются!
И обеим с неба летит повестка:
на небесный суд они вызываются.
– Чем тебе не угодила моя хохлушка? – На суде спрашивают.
– Так проста ведь, Господи, как полушка, –
отвечает, а ноги её подкашивают.
– А тебе, невестка, свекровка что ж не по нраву?
– Так зажилась, старая, заедает!
А сама ногу леву на ногу праву закидывает,
крендельком сплетает.
Ну и присуждают им друг друга не хаять
и, пока не полюбят друг дружку, жить кучно.
А не то, говорят, – вечность будете маять неразлучно.
И тогда невестка давай холить свекровку,
а свекровь ублажать детинку,
та этой конфетку дает «коровку»,
эта той с люрексом газовую косынку.
А внутри-то у них при этом слова, что жабы,
ядовитая плещется там водица.
Но им с неба: э, нет, мол, бабы! Бабы, так не годится!
И тогда невестка свекровке – сироп улыбки,
а свекровь невестке – речи из шёлка,
а в глазах – железные ледяные рыбки,
а в сердцах – бессильная ярость волка!
Но опять им: «Вам, непослушным глинам,
объяснять ли грозами да громами?»
Тут взмолились обе: «Господи, помоги нам!
Тошно нам! Ну, не можем сами!»
На колени падают богомолки,
только чуют – батюшки, затихают
в глубине души эти жабы и эти волки,
солнце встало, цветики расцветают.
«Ну, теперь-то можно и расставаться! –
говорят им с неба. – Ваши прошли печали!»
А они, – ну, плакать, ну, целоваться,
ну, просить, чтоб теперь-то не разлучали!
Повторяют им строго: «Прощайтесь! Полночь пробило!»
А они обнялись, прильнув друг к другу упрямо.
Ой, и вправду свекровь невестку ту – полюбила!
А невестка ей: «Мама! Мама!»

[ВераН]

  про меня! нет, надо так 

"а в глазах – железные ледяные рыбки" красивая метафора

[Алла]

У нас не принято свекровь мамой называть. Ну, а где-то есть такая традиция.