Мини-рассказы и притчи

[Алла]

Так я до вечера клацать буду. Сначала что-то одно. Давайте, указуйте.

[Ольга )]

Тогда давай про ребенка! Я так детишек люблю! 

[Алла]

Ладно, только детишка там уже большой. Ушла в печать. Скоро не ждите.

[Алла]

                            ДВЕРКА В СЕРДЦЕ
   - А еще я хочу пригласить Лёню, и Сашу, и Олю, и...и... ещё ...
    От волнения Юрочка немножко заикался. Он очень боялся кого-то забыть,потому что считал необходимым пригласить решительно всех: друзей человек сорок, их родителей, педагогов, случайных и неслучайных знакомых, возможно, даже прибившихся к нашему лагерю собак, да чего там мелочиться - весь мир.
    Зная о вселенском размахе сына, мама ограничила юрочкину фантазию, вручив ему тетрадный лист. Перед именинником стояла непростая задача - составить список приглашенных. Иными словами, верблюду предстояло пролезть в игольное ушко.
   Рука уже несколько раз пыталась начать писать. Собравшиеся вокруг ребята не сводили глаз с чистого листа бумаги. Попасть на праздник хотелось всем.
   Вконец измучившись, Юра предложил девушке напротив:
- Маш, напиши ты, мне... тяжело.
                                              
                                        *   *   *
   Для взрослого человека оказаться в этом лагере означало иметь ребенка с удручающим диагнозом. Вне зависимости от возраста, проблемный ребенок - всегда дитя. И неважно, восемь лет ему, как тогда было моему сыну, или вот-вот исполнится двадцать, как Юрочке. Все они и в сорок лет дети, требующие постоянного внимания и заботы.
   Против моего неговорящего сына, Юрочка показался мне вполне благополучным. Ну, разве что, излишне разговорчивым. Так разве ж это проблема?
   Доверчивый, открытый взгляд, свет и любовь, льющиеся широким потоком из его наивной детской души, никого не оставляли равнодушным. Взрослые обитатели лагеря называли его ласково - Юрочка, хотя ростом он уже давно был выше мамы, да и голос имел басовитый.

                                *   *   *
   - Юрочка, дорогой, расскажи, как это у тебя получилось?!!
   По сравнению с тем, что только что произошло, меркли любые рекорды. Юра вступил в контакт с неподдающимся никакой педагогической коррекции ребенком. Не один год бились над этим лучшие специалисты. Даже документальный фильм про ребенка сняли. В неравной борьбе разве что родители несчастного мальчика не теряли надежды. А мальчик Антон ни на кого не реагировал, был глубоко погружен в свои неведомые думы и всё время куда-то шёл. Даже поесть ни себе, ни папе не давал. Присядет у тарелки секунд на десять-пятнадцать, и опять в путь. Казалось, случись природный катаклизм, землетрясение или, к примеру, цунами, он всё равно будет идти вперед, ничего вокруг не замечая.
- Ну говори же, Юрочка!
- Да всё очень просто, - удивлялся нашему непониманию Юра. - У каждого человека в сердце есть дверка. Когда он хочет с кем-то общаться, то открывает ее и впускает людей в свое сердце. Не хочет - сердце остается закрытым. Просто у Антошки эта дверка закрыта всегда. А мне вот он ее открыл.
- Как?! Почему?!
Юрочка растерялся и, разведя в стороны руки, протянул:
- Не зна-аю.

   Спустя год или два после той поездки в лагерь, мне снова довелось встретиться с Юрочкой и его чудесной мамой.
 У наших детей совпало время занятий, и пока ребята занимались, мамы собирались на тесной кухоньке, заваривали себе чаёк, делились радостями и горестями. В этих беседах многие получали утешение. Никто не понимает друг друга лучше, чем товарищи по несчастью. Не покривлю душой, если скажу, что в этих долгих беседах не было сказано ни одного праздного слова. У каждого был свой тяжкий крест, а без искренней поддержки очень трудно нести его достойно.

                   *   *   *
   В юрочкиной семье наступили тогда не лучшие времена: заболели бабушка с дедушкой. Дедушка умирал очень тяжело. Его удалось устоить в хоспис, где, как известно, обеспечен хороший  уход. Из этого мира в иной. Когда дедушки не стало, Юрочке об этом решили не говорить. Но когда вскор умерла бабушка,  умирала она дома, скрыть это было уже невозможно.
     - Юрочка, хочешь попрощаться с бабушкой?
   Мама старалась казаться спокойной, всем видом своим показывая сыну, что физическая смерть - дело естественное.
   Юрочка согласился. Открыл дверь в бабушкину комнату, зашёл. Все замерли. Через некоторое время послышалось:
   - Я не могу этого понять...
   Юра нерешительно вышел из комнаты. Сделал ещё несколько шагов. Он крепко прижал ладони к вискам.
- Я не могу этого понять...
 Волнение его нарастало, и он принялся ходить по квартире, всё сильнее сжимая голову руками:
   - Я не могу этого понять...
   Шаги, шаги, шаги.
   - Я не могу этого понять...

    Позвонила мамина подруга.
   -Юрочку я заберу, отправляй его ко мне. Встречу.
   В гостях юрочкины нервы пишли в порядок. Он успокоился, и его глаза вновь засияли. Через несколько дней, основательно соскучившись по маме, Юрочка отправился домой.
   - Всё, посадила его в вагон, встречай. Минут через десять будет на твоей станции. Поблагодарив подругу, юрочкина мама поспешила в метро.

                  *   *  *
   Ни через десять, ни через двадцать минут Юра не приехал. Не приехал он и через час. Немеющее материнское сердце не хотело верить, что с сыном что-то случилось.
   - Я же сама посадила его в поезд, как он мог не доехать?
   В трубке мобильного телефона дрожал и срывался голос подруги.
   Прошло еще несколько часов. Мама всё также стояла в условленном месте. Она твёрдо решила, что не уйдёт отсюда, пока не увидит сына. Он должен приехать.
   Дело шло к закрытию метро. Дежурная с любопытством поглядывала на странную женщину с окаменвшим лицом, полдня простоявшую на одном месте.          
( продолжение следует)


                                                  

[Алла]

                               *   *   *
   Однажды Юра уже пропадал, правда, ненадолго. В тот день у него украли кошелек, и он решил пойти в милицию, написать заявление. В милиции быстро распознали, что с молодым человеком "не всё в порядке". Ведь, по словам потерпевшего, сумма украденного составляла ровно три рубля.
   - Мама!!! Он спросил, состою ли я на учете в диспансере, представляешь? Мама! А еще, мамочка, он спросил, ну... что это за слово такое... и - де -е -способен ли я. Я сказал, что идеи у меня, конечно, есть, значит, идееспособен. Мама! Я правильно сказал? А почему он не принял мое заявление?
                             *   *   *
   Возможно, это был последний поезд. Возможно, предпоследний. Юрочка всё же приехал. Шел он с большим трудом. Глаза его смотрели вникуда. На лице и одежде бурели кровоподтеки.
   - Мама... не волнуйся... пожалйста... я приехал...- сказал он теряющей сознание матери.
   Наутро, воспроизводя события вчерашнего дня, Юрочка удивлялся:
   - Мама, я ничего похого не делал, просто почему-то не понравился девушке, сидевшей рядом со мной. Она что-то сказала своим друзьям, и они вытащили меня из вагона и стали бить. Мама, почему за меня никто не вступился?! Там же полно народу было! Потом они уехали. А я ... я ... отправился домой. Сел в вагон... А потом ...не помню...
   А потом, как выяснилось позже, Юрочка очнулся в депо. В холодном вагоне с выключенным светом. Он очень испугался темноты, сильно ныла разбитая голова. Его нашли, посадили в отправляющийся обртно поезд. Так он добрался до своей станции. Там его ждала мама.
   - Юрочка, ты сможешь показать место, где это случилось?
   - Конечно На станции ***.
   - Поехали!
   Сказано - сделано: мама у Юры человек решительный.
   - Мама, вот. Здесь.
   Юрочка остановился у замазанной чем-то стены. Это была не грязь. На стене станции московского метро застыли ручьи крови. Юрочкиной. Их даже не удосужились смыть за ночь.

                                      *   *   *

   Удивительное всё-таки место - лагерь для детей-инвалидов. Казалось бы, что может быть печальнее? Ан нет... Нигде и никогда не увидишь столько детского счастья, разлитого повсюду. Кажется, будто сам воздух наполняет легкие смеющейся радостью. Может быть, дело в вековых соснах и смолистом солнечном аромате? Почему так хочется улыбнуться каждому, кто встречается на пути? Потому что каждый встречный светится той же радостью, той самой, которой так хочется поделиться.
   - Как вам здесь, освоились? - уступает нам с сыном тропинку один из педагогов.
   - Как в Раю, - неожиданно для себя, отвечаю.
   А ведь взаправду, Рай... Вон сколько ангелов вокруг. Одного из них держу сейчас за ручку, веду на вечерние занятия.
   А вот и большие праздничные столы. За ними тоже сидят ангелы. Это Юрочкины гости. Счастливая взволнованная мама хлопочет вокруг них, угощая чаем и пирогами. Гостей явно больше, чем было записано на том тетрадном листочке. Вдоль столов, деликатно помахивая хвостами, совершают послеобеденный променад улыбающиеся сытые собаки. Подозреваю, явились они всё-таки без приглашения. Лечебная лошадка, вышагивая с седоком-ангелочком, церемонно кланяется имениннику. Тоже поздравляет. Благодать.
       Души спасенные, как же с вами хорошо! Столько лет прошло, а картинка эта как живая до сих пор стоит перед глазами.

                                *   *   *

   Кто мы? Куда идем? А куда  н а д о   идти? Может, ответ знает непонятный мальчик Антон? Или он не идет, а   у х о д и т? О кого? Да от нас - чёрствых, равнодушных, самовлюбленных...
   Страшно заглянуть в глаза тем молодым людям,  расправившимся с беспомощным человеком. Ещё страшнее встретиться взглядом с их подругой. А если выстроить в ряд всех, кто в тот день и час торопился скорее пройти мимо криков о помощи, посмотреть в их глаза? А они-то кто? Монстры? Чудовища? Нет... Обычные люди. Такие же, как и мы с вами. Они - это мы.

      Се, стою у двери и стучу!
         Если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною.

 Юрочка ни на кого не держит зла. Он просто не умеет этого делать. В его ангельской душе нет места гадости. "Дверка" в его сердце всегда открыта. Можно сказать, она снята с петель и выброшена с ненужным хламом. Юрочка всё тот же, хоть и стал на несколько лет старше.

                А мы с вами? Те же?

[Ольга )]

Потрясающе! Пробрало до слез, до мурашек.
Господи, прости нас, жестоких, бессердечных и немилосердных!

Спасибо, Алла!

[Татьянка]

Прости, Господи, нас, равнодушных!
Алла, ещё раз спаси Бог!

[*Татьяна]

Алла, это что твои наблюдения, это всё "быль" Рассказ вызывал какую то нестерпимую боль. Неужели чтобы человек что то понял это должно случиться с ним, с его родным, близким?

[Алла]

Конечно, быль. Только разрешения на "публикацию" у мамы Юрочки я не брала. Имена детей - реальные. За Юрочку можно помолиться. Он православный.
А вообще я, как акын: что вижу - то пою. Жизнь много интереснее выдумки.

[Ольга )]

Татьяна на твой вопрос, ответ : я явный тому пример, для того, чтобы у меня , что то прояснилось в голове, душе , уме, чтобы стать чувствительной к чужой боли, мне нужно было пройти через сильную скорбь...

[Ольга )]

Продолжу начатое Аллой. Теперь о взрослых, пожилых людях.

Ранее утро…8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Чуть стало светать. Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил, ни каких роз, только весенние цветы…праздник же весенний.
Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то привлекло. Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым. Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок, был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто отвалилась. Из-под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не смотря ни на что.
Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень красивыми весенними цветами. Это были мимозы. Я подошел, да цветы действительно красивы.
- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала тетка, торговавшая по соседству соленными огурцами. Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена. Напротив меня стоял старик.
Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в такой день. На его лице было с десяток порезов, некоторые из них были заклеены кусочками газеты. Деда трусило от холода, его руки были синего цвета... его очень трусило, но он стоял на ветру и ждал.
Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу. Я начал замерзать, а продавщицы все не было. Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за чертой бедности.
К корзине подошла продавщица.
Дед робким шагом двинулся к ней. Я то же подошел к ней. Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.
- Хозяюшка….милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы,- дрожащими от холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а то….прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку….сколько она стоит?- тихо спросил дед.
Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли слезы…
- Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, - рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.
Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки по рублю.
- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три рубля,- как-то очень тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины. Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже прогорлопанила продавщица.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась…
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико захохотала эта дура.
В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана посередине.
Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не желая слушать его, ломалась по полам и цветы смотрели в землю…На руку деда упала слеза…Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.
- Слышишь ты,  что же ты,  делаешь? – начал я, пытаясь сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком. Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.
- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно, что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я.
- Э….а…ну…я не знаю,- промямлила продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?
- Наверное 50 гривен, - сказала продавщица.
Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу. Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду. - На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я.
Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал головой и плакал, просто молча плакал… У меня у самого слезы стояли в глазах. Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку.
- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку.
Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча. По дороге я потянул деда в гастроном. Я купил торт, и бутылку красного вина. И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.
- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не сыграют роль эти 50 гривен, а тебе с поломанной веткой идти к жене не гоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней, поздравляй. У деда хлынули слезы….они текли по его щекам и падали на плащ, у него задрожали губы.
Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слезы стояли в глазах.

Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и вытирая глаза сделал шаг к выходу.
- Мы…мы…45 лет вместе… она заболела….я не мог, ее оставить сегодня без подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...
Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слезы сами текли из моих глаз…

Я хочу, чтоб этот мир стал чуточку добрей...

Автор не известен.

[Татьянка]

плачу 

[*Татьяна]

А вот этот рассказ - наша повседневная жизнь. Так часто с этим сталкиваешься. Но мне наверно везет, я также часто вижу неравнодушных людей. Очень часто вижу как продавец старушке чуть ли не даром отдает товар.... Смотришь на продавца, улыбаешься ей и радуешься доброте человеческой.

[ВераН]

Спасибо..

[*Ирина*]