Храм святителя Василия Великого

На главную ‹ Жития Святых

Священномученик Алексий (Успенский), протоиерей

Священномученик Алек­сий (Ус­пен­ский) и мученик Ва­си­лий (Ши­ка­лов)

Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сий ро­дил­ся 22 сен­тяб­ря 1879 го­да в се­ле Шо­лы Бело­зер­ско­го уез­да Нов­го­род­ской гу­бер­нии в се­мье пса­лом­щи­ка Гле­ба Успенского, ко­то­рый умер, ко­гда Алек­сею ед­ва ис­пол­ни­лось пол­то­ра го­да. По окон­ча­нии Ду­хов­ной се­ми­на­рии Алек­сей Гле­бо­вич был ру­ко­по­ло­жен в сан священ­ни­ка. Слу­жил на раз­ных при­хо­дах. Го­не­ния кон­ца два­дца­тых – на­ча­ла тридца­тых го­дов за­ста­ли его в хра­ме Твер­ской епар­хии[1].

Как и в боль­шин­ст­ве дру­гих слу­ча­ев, вла­сти, на­ме­ре­ва­ясь аре­сто­вать священ­ни­ка, пред­ло­жи­ли за­пла­тить го­су­дар­ст­ву ог­ром­ный на­лог, и по­сколь­ку свя­щен­ник не смог удов­ле­тво­рить их тре­бо­ва­ний, те аре­сто­ва­ли его. Суд приговорил о. Алек­сея к кон­фи­ска­ции иму­ще­ст­ва и за­клю­че­нию на шесть ме­ся­цев в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ла­герь. Для свя­щен­ни­ка это бы­ло тем бо­лее тя­же­ло, что ос­та­ва­лись без средств к су­ще­ст­во­ва­нию его же­на, Ве­ра Алек­сан­д­ров­на, и дети – дочь вось­ми лет и два сы­на – шес­ти и трех лет.

Но вся­кое ис­пы­та­ние, как бы ни бы­ло оно тя­же­ло, он при­ни­мал как посланное Бо­гом, как крест, крот­кое не­се­ние ко­то­ро­го есть путь ко спа­сению. И по­то­му ему ни­ко­гда не при­хо­ди­ло в го­ло­ву и не то­ми­ло серд­це же­ла­ние оставить свое слу­же­ние. Вер­нув­шись из за­клю­че­ния, о. Алек­сей стал сно­ва служить в хра­ме и вско­ре был воз­ве­ден в сан про­тои­е­рея[2].

В на­ча­ле 1937 го­да ар­хи­епи­скоп Твер­ской Ни­ки­фор (Ни­коль­ский), назначенный на Твер­скую ка­фед­ру в кон­це 1936 го­да, вви­ду то­го, что вла­сти лиши­ли в это вре­мя ар­хи­епи­ско­па Твер­ско­го Фад­дея ре­ги­ст­ра­ции, опре­делил о. Алек­сея в Воз­не­сен­скую цер­ковь се­ла Воз­не­се­нья Бо­ло­гов­ско­го рай­она Тверской об­лас­ти. По об­ще­му мне­нию при­хо­да, ко­то­рый вклю­чал в се­бя се­ло и несколь­ко де­ре­вень, о. Алек­сей по­ка­зал се­бя рев­но­ст­ным пас­ты­рем, ис­тин­ным по­пе­чи­те­лем о сло­вес­ных ов­цах ста­да Хри­сто­ва и су­гу­бым мо­лит­вен­ни­ком. Все свои си­лы он от­да­вал про­све­ще­нию при­хо­жан. Бы­ва­ли слу­чаи, ко­гда под давлени­ем без­бож­ной вла­сти и про­па­ган­ды кре­сть­я­не на­зы­ва­ли сво­их де­тей нехри­сти­ан­ски­ми име­на­ми, но та­ко­вых свя­щен­ник, не бо­ясь от­вет­ст­вен­но­сти, отправ­лял в сель­со­вет, что­бы они пред­ва­ри­тель­но пе­ре­пи­са­ли име­на сво­их де­тей на хри­сти­ан­ские, и толь­ко по­сле это­го при­хо­ди­ли кре­стить. У не­го в хра­ме, несмот­ря на боль­шое чис­ло при­хо­жан, ни­ко­гда не бы­ло об­щей ис­по­ве­ди; о. Алексей ста­рал­ся по­го­во­рить с ка­ж­дым, а ко­гда нуж­но, то под­дер­жать. Сам имев­ший се­мью хри­сти­ан­ско­го ду­ха, он и при­хо­жан учил вос­пи­ты­вать сво­их детей в ду­хе хри­сти­ан­ской люб­ви. Свя­щен­ник обу­чал при­хо­жан на­вы­кам церковной мо­лит­вы и на­став­лял, что­бы они при­уча­ли к ней де­тей. Учил не изменять пра­во­слав­ной ве­ре и ни­ко­гда не сни­мать кре­ста. Вре­мя при­шло та­кое, что ни на­тель­ных кре­сти­ков, ни раз­ре­ши­тель­ных мо­литв, ни икон бы­ло не достать, и о. Алек­сей от­прав­лял старос­ту хра­ма Ва­си­лия Яков­ле­ви­ча Ши­ка­ло­ва в боль­шие го­ро­да, что­бы там закупить все не­об­хо­ди­мое.

Рев­но­ст­ное слу­же­ние свя­щен­ни­ка ско­ро об­ра­ти­ло на се­бя вни­ма­ние властей, и по­сколь­ку НКВД в то вре­мя при­сталь­но на­блю­дал за все­ми хра­ма­ми, ча­ще все­го с по­мо­щью до­нос­чи­ков, то один из них стал пи­сать о свя­щен­ни­ке, что в по­след­нее вре­мя, то есть с на­ча­лом слу­же­ния о. Алек­сея в Воз­не­сен­ском хра­ме, в при­хо­де ста­ло на­блю­дать­ся ре­ли­ги­оз­ное ожив­ле­ние. Лю­ди ак­тив­но по­се­ща­ют цер­ковь, кре­стят де­тей, те, кто не кре­сти­ли рань­ше, ок­ре­сти­ли сей­час. На­при­мер, кре­стил сво­его ре­бен­ка вы­со­ко­по­став­лен­ный офи­цер Крас­ной Ар­мии, ко­то­рый спе­ци­аль­но для это­го при­ехал в се­ло. При­хо­жа­не уже по­го­ва­ри­ва­ют, что­бы восста­но­вить ко­ло­коль­ный звон. Во­круг хра­ма со­бра­лось мно­го мо­на­хинь, которые ве­дут актив­ную мис­сио­нер­скую ра­бо­ту. Храм ста­ли по­се­щать же­ны партийных работ­ни­ков[3].

Этот до­нос не был пу­щен в ход сра­зу, но, ко­гда ле­том 1937 го­да со­вет­ское пра­ви­тель­ст­во при­ня­ло ре­ше­ние о по­все­ме­ст­ных аре­стах свя­щен­но­слу­жи­те­лей, со­труд­ни­ки НКВД до­но­сом вос­поль­зо­ва­лись и 2 сен­тяб­ря аре­сто­ва­ли о. Алек­сея и ста­рос­ту хра­ма Ва­си­лия Ши­ка­ло­ва.

Ва­си­лий Яков­ле­вич Ши­ка­лов ро­дил­ся 12 ап­ре­ля 1875 го­да в се­ле Боль­шая Дуб­ров­на Бо­ло­гов­ско­го уез­да Твер­ской гу­бер­нии, был при­хо­жа­ни­ном Вознесенской церк­ви и по­след­нее вре­мя вы­пол­нял в ней обя­зан­но­сти ста­рос­ты[4]. На­чав го­не­ния на Пра­во­слав­ную Цер­ковь в кон­це два­дца­тых го­дов и пре­сле­дуя пра­во­слав­ных ми­рян, без­бож­ные вла­сти по­тре­бо­ва­ли от Ва­си­лия Яков­ле­ви­ча выпол­не­ния твер­до­го за­да­ния по сда­че сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ной про­дук­ции, которое бы­ло не­вы­пол­ни­мо по су­ще­ст­ву. За не­вы­пол­не­ние за­да­ния он был аресто­ван и при­го­во­рен к пя­ти го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой лагерь, а все иму­ще­ст­во его бы­ло кон­фи­ско­ва­но.

Вер­нув­шись в на­ча­ле 1937 го­да в род­ное се­ло, Ва­си­лий Яков­ле­вич по­слал хо­да­тай­ст­во о пе­ре­смот­ре сво­его де­ла. Ле­том 1937 го­да хо­да­тай­ст­во бы­ло удовлет­во­ре­но, он был при­знан не­ви­нов­ным, и иму­ще­ст­во ему бы­ло возвращено. Впро­чем, зем­ная спра­вед­ли­вость тор­же­ст­во­ва­ла не­дол­го – осе­нью Ва­си­лий Яков­ле­вич был вновь аре­сто­ван.

6 сен­тяб­ря о. Алек­сей был вы­зван на до­прос.

– След­ст­вию из­вест­но, что вы, гра­ж­да­нин Ус­пен­ский, со­вме­ст­но с церковным ста­рос­той Ва­си­ли­ем Ши­ка­ло­вым ве­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ную деятельность. Что вы мо­же­те ска­зать по дан­но­му во­про­су?

– Да, дей­ст­ви­тель­но, я как свя­щен­ник про­из­во­дил в де­рев­нях Бо­ло­гов­ско­го рай­она кре­ще­ния но­во­ро­ж­ден­ных в до­мах на­се­ле­ния, скры­вая это от ор­га­нов совет­ской вла­сти... На кре­ще­ние де­тей в до­мах без раз­ре­ше­ния на это ме­ст­ных ор­га­нов вла­сти я не имел пра­ва, так как по по­ло­же­нию моя дея­тель­ность долж­на бы­ла про­из­во­дить­ся лишь в церк­ви. Кро­ме то­го, моя дея­тель­ность вы­ра­зи­лась в том, что со­вме­ст­но с цер­ков­ным ста­рос­той мы рас­про­стра­ня­ли сре­ди на­се­ле­ния на­тель­ные кре­сти­ки и ико­ны с мо­лит­ва­ми; эта дея­тель­ность с на­шей сто­ро­ны прово­ди­лась с це­лью ук­ре­п­ле­ния ве­ры. На­ря­ду с этим, в це­лях борь­бы за ве­ру сре­ди на­се­ле­ния, у лю­дей, при­но­сив­ших де­тей для кре­ще­ния и уже дав­шим им име­на, не зна­чив­ши­еся в пра­во­слав­ных свят­цах, я та­ких де­тей не кре­стил и отсылал в сель­ский со­вет для пе­ре­ре­ги­ст­ра­ции, что­бы да­ли но­вые име­на. Мною во вре­мя литур­гии при чте­нии за­упо­кой­ных по­ми­на­ний бы­ло по­ми­но­ве­ние ца­рей Ни­ко­лая и Алек­сан­д­ры в при­сут­ст­вии ве­рую­щих. Это мною де­ла­лось без вся­ко­го на­ме­ре­ния.

– След­ст­вию из­вест­но, что вы у се­бя в до­ме уст­раи­ва­ли сбо­ри­ще церковников и чте­ние Биб­лии, при этом ве­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ную деятельность.

– Биб­лия у ме­ня в до­ме бы­ла, чи­та­ли ее я и моя же­на. Биб­лия у ме­ня сущест­во­ва­ла с 1909 го­да до мо­мен­та мое­го аре­ста.

– След­ст­вию из­вест­но, что вы сре­ди на­се­ле­ния рас­про­стра­ня­ли провокацион­ные слу­хи че­рез Ши­ка­ло­ва о ги­бе­ли со­вет­ской вла­сти.

– Я сам в церк­ви го­во­рил про­по­ве­ди о том, что ве­ра Хри­сто­ва па­да­ет, но она бу­дет жить. Что же ка­са­ет­ся контр­ре­во­лю­ци­он­ных вы­ска­зы­ва­ний Ши­ка­ло­ва, то мне о них ни­че­го не из­вест­но[5].

В тот же день сле­до­ва­тель до­про­сил ста­рос­ту хра­ма, Ва­си­лия Яков­ле­ви­ча.

– След­ст­вию из­вест­но, что вы со­вме­ст­но со свя­щен­ни­ком Алек­се­ем Успенским ве­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ную дея­тель­ность. Что вы мо­же­те ска­зать по это­му по­во­ду?

– Я, бу­ду­чи цер­ков­ным ста­рос­той, рас­про­стра­нял сре­ди на­се­ле­ния крестики. Все­го я рас­про­стра­нил до ста пя­ти­де­ся­ти кре­стов, а так­же на ме­ня бы­ло возложено рас­про­стра­не­ние мо­литв и вен­чи­ков; эти мо­лит­вы мной бы­ли приобре­те­ны в го­ро­де Ле­нин­гра­де на рын­ке у церк­ви Ио­ан­на Пред­те­чи с рук у неиз­вест­но­го мне гра­ж­да­ни­на.

– След­ст­вию из­вест­но, что вы со­би­ра­лись и ве­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ную деятель­ность в до­ме у свя­щен­ни­ка Алек­сея Ус­пен­ско­го. Что вы мо­же­те ска­зать по это­му по­во­ду?

– Да, дей­ст­ви­тель­но, я у свя­щен­ни­ка в до­ме был в ию­не ме­ся­це, но за­чем я к не­му хо­дил, те­перь не пом­ню.

– След­ст­вию из­вест­но, что вы во вре­мя рас­про­стра­не­ния мо­литв и кре­стов ве­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ную аги­та­цию. Что вы мо­же­те ска­зать по дан­но­му вопросу?

– Во вре­мя рас­про­стра­не­ния мо­литв и кре­стов я ни­ка­кой контрреволюционной аги­та­ции не вел[6].

19 сен­тяб­ря Трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка и ста­рос­ту к рас­стре­лу. Про­тои­е­рей Алек­сей Ус­пен­ский и ста­рос­та Ва­си­лий Ши­ка­ло­в бы­ли рас­стре­ля­ны 21 сен­тяб­ря 1937 го­да[7].


Игумен Дамаскин (Орловский)

«Мученики, исповедники и подвижники благочестия
Русской Православной Церкви ХХ столетия.
Жизнеописания и материалы к ним. Книга 3»
Тверь. 2001. С. 186-188


Примечания
[1] Ар­хив УФСБ РФ по Твер­ской обл. Арх. № 21531-С. Л. 5.
[2] Там же. Л. 17.
[3] Там же. Л. 20.
[4] Там же. Л. 9.
[5] Там же. Л. 8.
[6] Там же. Л. 10.
[7] Там же. Л. 25-26.

 ←  Священномученик Димитрий (Троицкий), диакон

Мученик Василий (Шикалов), мирянин  →