Священномученик Стефан (Немков), пресвитер, и иже с ним
Священник Стефан Немков, друг священномученика Михаила Воскресенского, служил в селе Деяново, неподалеку от Бортсурман.
Остановившись в селе, каратели Гарина избирали жертвы, хотя и не было здесь участников крестьянского сопротивления.
За день до мученической кончины о. Стефана к нему в дом явились двое красноармейцев. Священник принял их с любовью и накормил обедом.
Во время обеда стали они уговаривать священника:
— Батюшка, скройся куда-нибудь, а то вас всех расстреляют.
Ничто не дрогнуло в душе священника. С просветленным лицом он встал из-за стола и, широким жестом показав на пятиглавый храм Святой Троицы, сказал:
— Вон, видите, Троица. Я от нее никуда не пойду. Господь наш Иисус Христос не прятался и не скрывался, и я не буду.
К вечеру он был арестован, а с ним восемнадцать крестьян. Матушка его, Анна, собрала в дорогу котомку, но он ничего не взял.
Арестованных привели в здание школы и долго били. Особенно жестоко избивали и глумились над священником, которому перед казнью остригли волосы.
В воскресенье после полудня крестьян и священника вывели из Деянова и повели в сторону села Мальцева.
Дойдя до оврага, палачи приказали арестованным выстроиться в ряд и затем расстреляли из пулемета.
Отца Стефана казнили отдельно — выстрелом в голову. Но он не был убит, и убийца заколол его штыком.
Все страстотерпцы были похоронены в общих могилах, кроме священника, который был погребен отдельно в центре кладбища.
На третий день Евгения Федоровна Хорина собрала верующих девушек, и они, взяв короб, пошли на место расстрела, чтобы собрать мученическую кровь и частицы. Затем сложили все найденное в короб, вырыли на месте убиения яму и вложили туда короб с останками.
Впоследствии на этом месте был поставлен крест и служились панихиды. Начальник отряда Гарин вскоре был убит самими карателями.
Священник Владимир Карпинский поступил служить в село Деяново после кончины о. Стефана.
На Пасху 1923 года местный коммунист Голопупов, по прозвищу Васька-татарин, задумал дерзкое убийство священника.
До начала крестного хода, когда все были в храме, он прокрался на колокольню и здесь затаился, ожидая полуночи.
В церкви кончилась вечерня. Крестный ход, освещаемый сотнями горящих свечей, начал свой обход вокруг храма, и понеслось над ним стройное пение «Воскресение Твое Христе Спасе, Ангели поют на небесех...»
Светлая лента плывет, приближается, достигает входа в храм и останавливается: двери затворены.
«...И нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити»,— поет хор.
«Слава святей и единосущней, и животворящей, и нераздельней Троице...» —слышит убийца ясный возглас о. Владимира.
— Христос воскресе — возгласил громко священник.
Звук ответа смешался с громом выстрела.
«Воистину воскресе!» — священноисповедник услышал уже не от своих прихожан, не в земной церкви, а в церкви небесной, с Ангелами, поющими Воскресение Христово на небесах.
Отец Сергий был последним священником, служившим в селе Деяново перед закрытием храма в 1937 году. Это был еще молодой священник родом из Сергача.
Во время гонений в тридцатых годах власти отобрали у него дом и выгнали с семьей на улицу. Они поселились в сторожке, но и оттуда их выгнали, и вскоре о. Сергия арестовали.
Вместе с о. Сергием был арестован псаломщик Иоанн Осипович Тарутанов. Оба они исповедниками скончались в заключении.
После кончины бортсурманского священника о. Михаила церковным старостой в храме, стал Алексей Михайлович Мигунов. У него была жена Ирина. Эта богобоязненная женщина в годы самых лютых гонений проповедовала слово Божие.
В середине тридцатых годов перед Пасхой в Бортсурманах был арестован священник.
Прихожане отправились в село Майданы просить священника отслужить у них Пасхальную службу. В Майданах в то время было два священника — о. Григорий и о. Вячеслав Леонтьев, только что вернувшийся из заключения. Один из священников согласился. Надо было теперь добиваться разрешения местных властей.
Сельсовет, зная, что церковная касса пуста, потребовал за разрешение Пасхальной службы триста рублей, а иначе служить не давал.
В селе жила Мария Шипилова, дочь помещика, а теперь из беднейших в селе, она жила с дочерью, и все ее состояние составляла корова, которая кормила их в эти голодные годы. Узнав, что сельсовет за Пасхальную службу требует денег, она продала корову и отдала деньги.
Власти разрешили службу в храме, но Марию арестовали и выслали в Караганду, где она вскоре тяжело заболела и скончалась.
После ареста Марии был арестован староста храма Алексей и его жена Ирина. Оба скончались в заключении.
Источник: http://pstgu.ru
← Священномученик Михаил (Воскресенский), пресвитер, и с ним 28 мучеников
Собор преподобных отцов Киево-Печерских, в Дальних пещерах (прп. Феодосия) почивающих →
Контакты