Преподобный Алексий (Шепелев), Голосеевский, Киевский
Алексий Голосеевский (1840 - 1917), иеромонах, преподобный. Память 11 марта и в Соборе Киевских святых.
Преподобный Алексий Голосеевский (в миру – Владимир Иванович Шепелев) родился 14 апреля 1840 года, в первый день Пасхи, в многодетной дворянской семье. Его отец был майором Киевского Арсенала. Человек исключительного чувства долга, он не раз награждался за безпорочную службу и даже удостаивался Высочайшего Императорского благоволения. Еще за девять лет до его рождения архиепископ Воронежский Антоний предсказал его благочестивой матери Марии Каземировне при открытии мощей святителя Митрофана Воронежского:
– У тебя родится сын-калека, но не скорби об этом, он будет Божиим слугой.
И, действительно, Володя родился совершенно немым. Мать сердцем чувствовала в немоте сына особое действие промысла Божия. Она подолгу молилась и стремилась воспитать в сыне христианские чувства и особенно – научить милосердию. Вместе с ним она посещала тюрьмы и раздавала милостыню заключенным. Блаженный Феофил Китаевский (память 28 октября) прикровенно предсказал матери, что ее сын будет монахом и священником.
Немота освободила мальчика от учебы в военной школе и от военной службы. Семье Шепелевых много покровительствовал Киевский митрополит Филарет (Амфитеатров, память 21 декабря). На Пасху 1853 года он благословил матери прийти с немым сыном на вечернюю службу в его домовую церковь. После службы все подходили ко Кресту, который держал Владыка. Святитель Филарет велел мальчику поцеловать еще и свою палицу и громко сказал:
– Христос воскресе!
Но мальчик ничего не ответил ни на первое, ни на второе приветствие владыки. Когда же митрополит в третий раз воскликнул: «Христос воскресе!», – Володя неожиданно произнес:
– Воистину воскресе!
После этого мальчик был отдан на воспитание в Киево-Печерскую Лавру. Его мать, Мария Каземировна, спустя четыре дня скончалась, и владыка взял все заботы о его воспитании на себя. Благодаря знакомству с профессорами Киевской Духовной Академии и Киевского университета, святитель пригласил для обучения Володи лучших педагогов. Таким образом, мальчик получил прекрасное духовное и светское образование. Он хорошо изучил литературу, церковную и гражданскую историю, был сведущ в медицине, отлично знал Священное Писание, святоотеческие творения и жития святых.
Святитель научил своего воспитанника и деятельному милосердию, тайно раздавая вместе с ним милостыню бедным семьям киевлян.
Вторым воспитателем юного Владимира был духовник митрополита Филарета – преподобный Парфений Киевский (память 17 марта). Он обучал отрока молитве и приучал к нестяжательности.
Незадолго до смерти святителя Владимир был записан в число действительных послушников Лавры. Трудился он при типографии. В 1872 году его постригли в монашество с именем Алексий – в честь Алексия, человека Божия. После пострига он нес послушание записчика в Первом Больничном монастыре при Лавре. Здесь его посвятили в сан иеродиакона, а спустя два года – в сан иеромонаха. Вместе с посвящением ему дали и новое послушание, которое он нес до конца своих дней – духовничество.
Кроме этого, преподобный более шести лет нес послушание ризничего Ближних пещер, затем был ризничим и Великой Лаврской церкви. За смирение и чистоту сердца отец Алексий удостаивался от Бога благодатных видений.
Отец Алексий прожил в Лавре более 38 лет, но вынужден был покинуть любимую обитель из-за клеветы и преследований двух неблагодарных женщин, которым он много благотворил. Его перевели на четыре года в Спасо-Преображенскую, а потом и в Голосеевскую пустыни, приписанные к Лавре.
В Голосеево преподобный Алексий прожил 21 год три месяца и 24 дня и, неся послушание духовника и ризничего, окончил свои дни. Духовничество и наблюдение за ризницей батюшка Алексий не оставлял до последнего дня, а от очередного богослужения его освободили из-за болезни за год до смерти.
Именно в Голосеевской пустыни в полной мере наступил расцвет старческой деятельности преподобного. Именно в Голосеево наиболее ярко раскрылись духовные дарования батюшки, которых удостоил его Господь: молитвы и рассуждения, сострадания и совета, прозорливости и мудрости, но более всего – дар утешения страждущих.
Первые годы своего пребывания здесь батюшка Алексий проводил обычно, как и остальные иеромонахи: совершал богослужения, смотрел за порядком в церкви и исповедовал приходящий народ. Одно только отличало его от других – воодушевленное чтение поучений после запричастного стиха. Но со временем мудрые советы старца, вовремя сделанные им предупреждения стали обращать на себя внимание. К батюшке потянулись люди из Киева и Киевской губернии, а также из разных уголков Украины и России. Отец Алексий стал известен в Петрограде и в Москве, и на Урале, и на Кавказе, и в Сибири, и на Дону.
К нему шли в любое время года, и в любую погоду, а в первой трети ХХ века это был подвиг, особенно в ненастную погоду, потому что хорошей дороги из Киева в Голосеево не было. Но особенно много людей спешило в пустынь летом.
После исповеди у отца Алексия или беседы с ним люди перерождались, становились радостными и умиротворенными, обретали смысл жизни. Обласканные батюшкой, они прославляли его по всем городам и весям. Среди духовных чад преподобного были Киевские митрополиты и наместники монастырей, монашествующие и миряне, дворяне и интеллигенты, студенты и крестьяне, – и для всех батюшка Алексий стал родным отцом и утешителем.
Для исповеди и предсмертной беседы батюшку Алексия вызывал в Чернигов и Архиепископ Черниговский Антоний (Соколов) и на руках смиренного Голосеевского духовника предал дух свой в руки Божии.
9 (22) сентября 1896 года состоялось открытие мощей и прославление святителя Феодосия Черниговского. Голосеевский духовник был приглашен для участия в торжествах как человек, опытный в обращении с мощами. При переоблачении мощей святителя Феодосия батюшка Алексий удостоился видения угодника Божия, который заповедал ему поминать своих родителей. Когда же старец возразил: «Святитель! Ты же сам прославлен!», святой Феодосий ответил: «Поминай на проскомидии, она выше моей молитвы!»
И батюшка Алексий поминал, он вообще очень многих поминал: проскомидию он совершал несколько часов, чтобы иметь возможность вынуть частички за всех своих духовных чад, благодетелей и за тех людей, которые усердно просили его святых молитв. Старец более всего отдавал предпочтение именно молитве, а не советам или общению, хотя и его советы были благодатны, и общение с батюшкой благотворно действовало на каждого человека.
Господь удостоил Своего угодника дара прозорливости. По милости Божией батюшке Алексию было открыто прошлое, настоящее и будущее приходящих к нему. И советы каждому старец давал, зная волю Божию об этом человеке. Если же советы батюшки не воспринимались, он не противоречил посетителю и даже благословлял его на какое-либо ненужное предприятие, но сам втайне молился Богу о вразумлении непослушного. И происходило так, что или обстоятельства складывались неблагоприятно, или по молитвам старца изменялось намерение человека.
Подвиги преподобного были скрыты от постороннего взора: все видели только внешнюю сторону его жизни. Келлия его была скромна и бедна. Несколько икон, аналой, столик, на котором лежало Евангелие больших размеров, этажерки для книг, скромный диванчик для приема гостей, кровать с постоянно поднятым матрацем, несколько простых тумбочек и умывальник. Келейника не было, старец сам носил дрова, и топил печь, и ставил самовар, и подметал комнаты. Лишь за несколько лет до смерти, когда отец Алексий начал ослабевать, ему стал прислуживать монах, будущий старец-духовник и новомученик Азария (Надточенко, †1938), о котором мы расскажем позже, и мальчик из соседнего села.
Пища преподобного была скудной: питался он в основном трапезным борщом с хлебом и теплым чаем.
Преподобный Алексий принимал людей даже будучи больным. Он говорил:
– Я бы мог уйти от этой суеты в богадельню и там совершенно успокоиться, но не могу я бросить страждущих, приходящих ко мне за помощью.
Каждого он встречал с радостью и любовью, каждому говорил «Мое сокровище». Отец Алексий охотно помогал и милостыней, и советом, но большее значение предавал молитве.
Воспитанник Киевского митрополита Филарета (Амфитеатрова), батюшка Алексий стал духовным отцом Киевских владык. Но не только: со временем и некоторые из духовных чад и почитателей старца достигли епископского сана.
Высокопреосвященный Иоанникий, митрополит Киевский и Галицкий, умер в Голосеевской пустыни на руках своего духовного отца, а владыка Флавиан (Городецкий, †1915; занимал Киевскую митрополичью кафедру с 1903 по 1915 годы) вызывал батюшку Алексия в Лавру за два дня до своей смерти. Он неоднократно хотел чем-нибудь почтить скромного старца-иеромонаха, но батюшка Алексий оказывал непослушание своему сановному духовному сыну и отказывался от всех повышений по сану и от наград. Только двух земных наград не смог избежать смиренный Голосеевский старец: в 1905 году ему был вручен орден святой Анны III степени, а спустя несколько лет – палица. Батюшка Алексий был единственным иеромонахом в Киевской епархии, а может быть, и за ее пределами, который имел такую награду. Обычно палицей награждались только игумены.
Батюшка исповедовал своего митрополита Флавиана и прочел над ним отходную. Прощаясь с батюшкой, владыка сказал: «Ненадолго расстанемся, скоро опять увидимся». Старец воспринял эти слова как извещение Божие и о своей скорой кончине и стал к ней усиленно готовиться.
Под влиянием батюшки приняли монашество выпускник Киевской Духовной академии Александр Готовцев (в монашестве – Алексий), который со временем удостоился и епископского сана и скончался мученически во время гонений на Церковь 1930-х годов, и Алексий Голубев (в монашестве – Ермоген), сын профессора Степана Голубева, составившего непревзойденный труд «Киевский митрополит Петр Могила и его сподвижники». Будучи в сане архимандрита, отец Ермоген стал наместником Киево-Печерской Лавры в то время, когда она и ее пустыни оказались под угрозой закрытия безбожниками. В суровые 20-30-е годы ХХ века архимандрит Ермоген сумел сплотить вокруг себя братию для служения Богу и людям в неимоверно тяжелых условиях. Исповедничество стало главным подвигом его жизни. Скончался в сане архиепископа и похоронен на кладбище Китаевской пустыни.
Для бесед со старцем в Голосеевскую пустынь приезжал и Архиепископ Димитрий (в схиме – Антоний, Абашидзе, †1942), а также священномученик Пимен (Белоликов, †1918), епископ Верненский. Владыка Пимен был духовным чадом митрополита Флавиана. Еще будучи мирянином, он приезжал в Голосеево, где владыка Флавиан проводил едва ли не большую часть года.
Почитателем батюшки Алексия был и епископ Вячеслав (Шкурко, †1937), принявший мученическую кончину за Христа от рук безбожников. По мнению исследователей И. Александрова и Л. Рылковой, именно владыка Вячеслав был автором первого жития старца. По второй версии первые жизнеописания Голосеевского старца были написаны им совместно с епископом Алексием (Готовцевым). Оба владыки начинали монашескую жизнь в стенах Киево-Печерской Лавры, оба хорошо знали Голосеевского старца. Житие батюшки Алексия они составляли, будучи в сане иеромонаха.
С просьбой о молитвах обращался к голосеевскому старцу и будущий священномученик − Митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский). Мученическую смерть за Христа он принял через 10 месяцев после праведной кончины старца. Тело страдальца-митрополита обнаружил духовный сын преподобного Алексия – Архимандрит Анфим (Еленецкий), который в то время нес послушание казначея Лавры. Во время гонений на Церковь отец Анфим стал исповедником Христовым и претерпел заключение за веру.
В начале 1916 года батюшка Алексий стал серьезно болеть: плохо работало сердце, распухли ноги. Его освободили от очередного Богослужения, которое он нес до того времени в течение 43 лет. Духовные чада старались, как могли, чтобы облегчить страдания дорогого батюшки. Но батюшка мало полагался на медицинские средства и человеческую помощь, а более уповал на помощь Божию.
Старец предупреждал своих духовных чад, что страшное их ждет время, что много прольется христианской крови, что много изменников окружают Царя, призывал всех: «Молитесь, молитесь!». Батюшка часто говорил и о своей близкой смерти, но его духовные чада в это верили мало, поскольку отец Алексий нередко говорил о смерти и о достойной подготовке к ней.
За восемь дней до кончины батюшка исповедался у своего духовника иеромонаха Китаевской пустыни Иринея. За день до кончины и в день смерти старец раздал духовным детям – монашествующим и мирянам – свое скудное имущество. Вечером 11/24 марта 1917 года батюшка подготовился к священнослужению и собирался служить, но крайне изнемог. Из церкви его вынесли на руках и отнесли в келлию, где тихо и мирно он предал дух свой в руки Божии. Это был девятый день после отречения от престола Царя Николая Второго.
Батюшку сразу облачили и после совершения первой панихиды, перенесли его тело из келлии в Покровскую церковь. Скитоначальник игумен Геннадий (в схиме – Гавриил, Нездолий, управлял пустынью с 1913 по 1917 годы) отправил в Лавру сообщение о смерти старца, прося распоряжения о погребении.
Отпевание и погребение любимого Голосеевского старца состоялось 13/26 марта. Церковь была полна молящимися. Плакали все: священнослужители, монахи, миряне, взрослые, дети. Отпевание совершал духовный сын преподобного – Архимандрит Анфим, скитоначальник Спасо-Преображенской пустыни, впоследствии казначей Лавры. Его первые слова: «Потеряли мы, братия и сестры, дорогого своего наставника и незаменимого руководителя в жизни отца Алексия» вызвали в храме безутешные рыдания. Так, со слезами и совершилось отпевание Голосеевского старца.
Погребли батюшку у восточной стены Голосеевского храма в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник». С первых дней его могилка стала почитаться верующими людьми. Здесь всегда теплилась лампадка, служились панихиды, молились люди. Несмотря ни на какие условия жизни. И во время революций, и во время войны, и во время гонений на Церковь и верующих, к батюшке Алексею всегда шли люди за помощью и утешением. В безбожное время Голосеевская пустынь была упразднена и пришла в запустение, а могилка старца уцелела и в суровые годы гонений на Церковь напоминала людям о вечной, неиссякаемой любви во Христе.
← Святая Макрина Каппадокийская Старшая, исповедница
Святой Амвросий Александрийский, Александриец (ученик Дидима) →
Контакты