Храм святителя Василия Великого

На главную ‹  Проза ‹  Маргарита Никитина ‹ Покаяние

Покаяние

Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию… (Лк. 5, 32).

Шло лето 2006 года. О. Георгий вместе со своим сыном Сергеем колол дрова на широком дворе перед домом.
- Отец Георгий! – крикнула старушка, выглянувшая в дверь, хозяйка этого дома.
- Что, Параскева Алексеевна? – отозвался тот.
- Уж хватит дров! Спасибо! Вот помощь мне Бог послал, одна бы не справилась… Заходите в дом, чай пить.
- Сейчас, сейчас! – крикнул ей священник и, аккуратно сложив дрова, пошел в дом. Сережа побежал за ним.
Прасковья Алексеевна, или как назвал ее о. Георгий, Параскева еле ходила, потому что была тяжело больна. Поэтому о. Георгий по очереди с о. Иоанном, тоже священником деревенской церкви, помогали ей по хозяйству.
После чая, священник с сыном попрощались со старушкой, которая очень не хотела их отпускать и предлагала остаться у нее, не смотря на, что о. Георгий жил неподалеку, они ушли. По дороге они встретили о. Иоанна. Он шел, как-то уныло шагая по дороге, но когда увидел знакомых, оживился.
- Здравствуй, о. Иоанн.
- Здравствуйте. Куда вы идете?
- Домой, а ты? – поинтересовался о. Георгий.
- Не знаю.., - вспомнив что-то, поник о. Иоанн.
- Что опять? – сочувственно проговорил о. Георгий.
- Да…
- Сергей, иди домой, скажи, что бы матушка тебя накормила и спать уложила, а то ты всю ночь у Параскевы Алексеевны мне помогал, - отослал он сына. – Ну, рассказывай, - повернулся он к другу.
- А что рассказывать? – вздохнул тот. – Опять матушка скандалит, уйти грозится. И что же я так плохо женился!!!
А женился о. Иоанн действительно мало сказать неудачно. Родители у него были против желания сына быть священником, а Ваня не соглашался ни в какую учиться на врача, как хотели они.
«Я врачом духовным хочу быть, а не телесным!» - чуть не плача говорил он родителям.
Тогда его мама уговорила отца на одну хитрость. Она решила поставить Ване условие, что невесту они найдут ему сами, «тогда пусть хоть кем становится». Разумеется, невесту они решили искать не воцерковленную так, чтоб эта деваха его «к жизни вернула». Иван поколебался немного и согласился. Нашли ему некрещеную Алину.
«Очень миловидная девушка без вредных привычек (не пьет, не курит)», - рекламировала мама о. Иоанна его невесту.
Алине было все равно за кого идти, потому что все ее подруги уже повыходили замуж.
Покрестилась, повенчалась с Иоанном и больше в церковь ни шагу.
О. Иоанн будет ее с утра: «Алиночка, милая моя, пойдем в храм Богу молиться».
А она ему: «Отстань от меня! Я спать хочу, иди один куда хочешь и делай что хочешь! Пристал!»
Вечером, возвращаясь со службы или от какого-нибудь прихожанина, которому внезапно что понадобилось от о. Иоанна, жены он дома не заставал. На столе лежала записка, что Алина или работает в ночную смену, или на дискотеке с подругами.
Одно утешение у о. Иоанна было – его дочка Марина, девочка 6-ти лет. Она вся в папу пошла: трудолюбивая, тихая, умная. А на службе как любила стоять! Прихожанки ей часто гостинцы носили, а Марина их нищим отдавала. В общем, не дочка, а чудо какое-то.
День уже клонился к вечеру и друзья, о. Иоанн и о. Георгий, расстались.
Дома о. Иоанн Алину не застал. По обычаю на столе лежала записка, но о. Иоанн даже не прочел ее, а скомкав, бросил в мусорку. Тут на кухню вбежала Марина.
- Пап! – улыбаясь во весь рот, воскликнула она.
- Здравствуй, доченька, - благословив Марину, посадил он ее к себе на колени.
- Папа, миленький! Мне Богородица сегодня помогла контрольную написать, на пятерку, по математике, давай Ей акафист споем! – подскочив с места, потянула она за собой о. Иоанна.
- Давай, доченька! – повеселев, тоже поднялся он.
После акафиста они еще долго читали жития святых, умиляясь их любви к Богу и их подвигам. Читали они до тех пор, пока в дом не ввалилась компания пьяных людей во главе с матушкой Алиной. Среди них были по пояс раздетые мужчины и разукрашенные косметикой женщины.
- Алина! Зачем ты привела их сюда? – изумился о. Иоанн.
- Ваня, ты, что не прочел в записке, я же предупредила.
- Алин, мы ща! – сказала одна из женщин этой компании, и нежданные гости временно покинули дом.
- Алина, ну зачем? Зачем они здесь? Ты не нашла место поудобней? Вам на дискотеках место мало бесноваться – вы сюда пришли?! – в отчаянье бормотал он.
- Помолчи! Не нравится – уходи, я тебя не держу, - отмахнулась та.
Алина давно бы и сама ушла, но Марину она очень любила, а та не оставила бы отца, поэтому Алина решила жить так.
- Пойдем, доченька, в храме помолимся, а то тут не дадут, - сказал о. Иоанн.
Марина послушно встала с кровати и пошла следом за папой.
- Здравствуй, мама, - сказала она, проходя мимо матери.
- Приветик, Марина, хочешь с нами потусоваться? – предложила Алина.
- Нет, мама, я к Богу хочу, а тут с вами дьявол пришел.
Матушка как-то нервно засмеялась, отпуская дочь. В этот момент в дом снова ворвалась компания с музыкальным проигрывателем, из которого кто-то дико орал песню… пением назвать это было тяжело.
Отец с дочерью вышли.
Через неделю отца Иоанна по делам вызвали в город.
- Алиночка, милая моя, - говорил он перед отъездом, - Марину надо с няней оставить.
- Да, где я ее тебе найду?! – с раздражением ответила жена.
- А ты матушке Ольге, жене отца Георгия отдай ее, - советовал о. Иоанн.
- Этой дуре?! – возмутилась Алина.
Она сделала на лице гримасу, выражающую отвращение, и стала ждать, как муж станет реагировать.
- Ты же с ней не знакома.
Обижено сказал о. Иоанн.
- Какая нормальная женщина сможет жить в мире со священником? – злобно сказала жена, чтоб досадить ему.
- Бестолковая ты баба, - с сожаленьем, но без раздражения сказал тот.
- Пошел ты! – огрызнулась Алина, не увидев ожидаемого гнева.
О. Иоанн махнул на нее рукой и, взяв сумку с вещами, вышел.
На следующий день, когда Марина вернулась из школы, Алина повела ее к матушке Ольге, договариваться, что она будет следить за Мариной.
Ольга, увидев людей, вошедших к ней во двор, бросилась встречать их.
- Здравствуйте, проходите, чаю попьете, - засуетилась она.
Сегодня Алина только завтракала, а уже было около пяти часов вечера, поэтому она согласилась.
- Вы проходите в дом, мойте руки и садитесь за стол, а я пока чайник поставлю, - лепетала Ольга.
Все вошли вы дом. Гости сели, а хозяйка стала возиться у плиты.
Алина внимательно посмотрела на Ольгу. Она была ее ровесница, но выглядела не на 34, а на 24. Длинные русые косы были заплетены в две косы, свою стройную фигуру Ольга облачала, по мнению Алины, хотя и не модно, и бедно, и скучно, но со вкусом.
На ней была длинная белая юбка, белая кофта с вплетенной в манжеты золотой лентой, а на ногах не было ничего, поскольку денег едва хватало на жизнь. Туфли матушка надевала только в храм. На голове у Ольги был белый платок.
- Все готово, вот сахар, чай. Пироги, простите, вчерашние, от ужина остались… мы живем не богато, - оправдывалась матушка.
«Если б ты работала было б че жрать!» - со злобой подумала Алина.
Алина уже потянулась к пирогам, как вдруг Марина и Ольга запели на иконы «Отче наш…». Она тоже поднялась и, неумело перекрестясь, стала ждать окончания молитвы.
Наконец все сели за стол и приступили к еде. Матушка Ольга, о чем-то задумавшись (собственно не о чем-то, а читая Иисусову молитву), застыла в одном положении с пирогом в руке.
- Ольга, - прервала ее Алина.
- Что, матушка? – очнулась та.
Алину немного смутило такое обращение. «Тоже мне матушку нашла!» - подумала она.
- Ольга, расскажите, где вы учились? – с умным видом начала Алина.
Она решила блеснуть своим неоконченным Педагогическим институтом. Алине очень хотелось показать матушке кто она и кто Ольга.
- Я училась сначала на филологическом факультете в Иоанно-Богословском, а потом…
- А потом бросили? – с надеждой перебила ее Алина.
- Нет, а потом еще на вечернем отделении экономического, - без всякой гордости произнесла Ольга, что немного скрасило злобу гостьи.
- Так почему же вы не работаете?! – удивилась она.
В этот момент в дом вбежало четверо детей.
- Вот поэтому и не работаю, - улыбнулась матушка.
- Но ведь вы губите свою молодость, тратите на что?! На что? – возмущенно всплеснула руками Алина.
- А что, если я умру сейчас?
- Почему сейчас? Вы еще молоды, зачем это вам умирать? – растеряно говорила гостья.
Ольга отложила в сторону чашку и, переменившись в лице, с силой сказала: «А вдруг Господь за беззаконие заберет!»
Алина замолчала, запихивая пирожок в рот.
- Тем более муж против, - добавила Ольга.
- Подумаешь, муж! Что он Бог что ли?! – усмехнулась та.
- Нет, конечно, но что символизируют муж и жена?
- Что? – с любопытством спросила Алина.
- Это союз Христа и Церкви, а если Церковь Христа слушать не будет, то она погибнет. Так и жена с мужем.
В комнате снова воцарилась тишина, только часы громко тикали. Когда они попили чай, то еще очень долго разговаривали. А матушка Ольга пригласила Алину завтра снова прийти к ним, та согласилась.
Перед сном Алина решила сама уложить Марину спать (обычно это делал о. Иоанн), для этого ей пришлось ждать, пока дочь читала вечернее правило.
- А эта Ольга прикольная! – говорила мама дочке.
- Да, она очень хорошая.
- Только на нее, наверное, мужики не смотрят! – самодовольно произнесла Алина.
- Да, нет. Когда она еще не была за мужем, ей трое сразу предложение сделали. Один был неверующий, так он воцерковиться решил. Пришел он как-то в церковь в бандане на голове, а Ольга к нему подходит и говорит: здрасти, матушка, а что же вы в штанах? Он весь покраснел и вышел из храма.
Алина засмеялась, а Марина продолжила рассказывать: «А, когда она была уже замужем, другой тоже стал за ней ухаживать, как-то раз рано утром, когда на улице можно было встретить только пьяного дядю Толю, матушка Ольга пошла за водой к колодцу. А там ее подкараулил тот парень, которому она нравилась. Она испугалась, когда он стал к ней приставать, и скинула его в колодец. Он просидел там, пока тетя Валя за водой не пошла, а вода там ключевая семь градусов. Неделю его отхаживали, а он женатый был, но Ольга никому ничего не рассказала, только это все равно не спасло.
Алина схватилась за живот и покатилась со смеху.
На следующий день Алина с Мариной снова пошли в гости к матушке Ольге.
На этот раз дома был отец Георгий. Все разговаривали, поэтому Алине пришлось помолчать, но слушала она не без интереса.
- Как хорошо, что Господь создал нас, - говорила Ольга, - а мог бы и не создавать!
- Да, - вздыхал о. Георгий, - мог бы. Дал нам жизнь, слава Богу!
- Нам главное достойно прожить ее, а мы все грешим, мне так иногда хочется отблагодарить Господа и Богородицу, а только грешить умею! – лепетала матушка.
- А я, когда хочу отблагодарить Бога, пою с папой акафисты! Только я отвлекаюсь часто… - говорила Марина.
- Слава Тебе, наш драгоценный Господи!!! – прослезилась матушка Ольга.
- Хорошо вам, - наконец заговорила Алина, - вы так Бога любите, а вот других Он наказывает.
- Кого Бог наказывает, того Он любит, - сказал о. Георгий.
- А вы, матушка, представьте, - говорила Ольга, - если ваш ребенок затягивает у себя на шее петлю, вы бы его по головке погладили? Похвалили бы? Да?
- Нет, - отрицательно покачала головой Алина.
- Конечно, нет! – продолжила та. - Вы бы отругали бы его и наказали так, чтоб он больше никогда подобного не делал. И наказали бы его не потому, что так не любите его, а совсем наоборот! Вот и Господь не может видеть, как мы, Его дети, затягиваем у себя на шее петлю грехов.
- Ну, матушка, тебе только проповеди мне писать! – засмеялся отец Георгий.
Матушка Ольга, испугавшись того порыва, вся сжалась и покраснела.
Попив чай, Алина оставила Марину с матушкой и уехала на работу. Сначала она зашла домой переодеться. Что-то ее сильно мучило, на душе было отвратительно. Взяв сумочку в руки, Алина направилась к двери, вдруг она взглянула на себя в зеркало.
«Господи!» - с ужасом подумала она.
Из зеркала на нее смотрела некрасивая, грубая женщина со злыми глазами. Лицо, ей показалось, было у нее черное, старое.
«Господи! Не ужели это я?!! Какая же я раньше была! Нет, не такая… не испорченная. Нет, я не хочу! Не хочу такой быть!- Алина отвернулась от зеркала, из комнаты на нее смотрели иконы. – Господи! – в полный голос крикнула она, - что со мной? Это я? Прости меня! Ты дал мне жизнь, а я ее провела в беззаконии! И во что я превратилась?! Прости меня, Господи!!!»
Алина пала ниц перед иконами и, повторяя сквозь плач: «Господи, прости!», - стала пытаться почувствовать Господа. Раньше, когда она еще не вышла замуж, о. Иоанн рассказывал ей, как во время молитвы чувствуешь Господа.
Внезапно ей стало так хорошо, в сердце появилась тихая радость, и Алина почувствовала, что Господь тут, что Он говорит ей: «Иди и больше не греши».
«Не буду, Господи, только прости меня! Не буду!» - рыдала она.
Затем Алина поднялась, пошла в ванную, смыла косметику, переоделась в более скромную одежду и, взяв молитвослов мужа, отправилась на работу.
Оттуда ее отпустили пораньше, тогда Алина, не теряя ни минуты, поехала к матушке Ольге.
Когда она приехала, семья выходила из дома.
- А куда вы? – спросила Алина у Ольги.
- Мы на Всенощную, - а, вы? – заботливо улыбаясь, спросила та.
- А я… не знаю. Можно с вами?
- Конечно, у вас есть платок? – снова задала вопрос Ольга.
Алина покачала головой.
- Возьмите мой, - предложила матушка.
Женщина, поблагодарив, взяла. Ольга достала свой старый платочек и, одев его, скомандовала: «Пойдемте!»
Всю службу Алине стоять оказалось тяжело, поэтому два раза она выходила. А в конце Всенощной Марина уговорила маму исповедоваться. Когда Алина шла на исповедь, ей было так страшно, дурацкие мысли отговаривали ее, но женщина все равно пошла.
- Знаете, отец Георгий, вот я сейчас стою тут и у меня на душе тихая радость, - говорила она на исповеди, - как будто я Бога сейчас чувствую…
- Конечно, матушка, на исповеди ведь незримо стоит Христос. Вы говорите Ему грехи, а я тут так, просто постою, как посредник.
Сначала Алина стеснялась, но потом стала без страха говорить грехи.
На следующий день, после прочтения утреннего правила Алина с дочкой пошли на Литургию.
Сегодня утром должен был вернуться о. Иоанн, по обычаю, чтоб не встречать жену, а сразу увидеть дочь в храме, он шел служить в церковь. Алина и Марина стояли почти рядом с амвоном, когда о. Иоанн читал молитвы перед службой, он вышел из Алтаря.
Сначала он увидел дочь, а потом жену.
- Алина, ты пришла? – не сдержался он и спросил.
- Да, я теперь часто буду ходить, - прошептала она.
- Алиночка, милая моя, - и слезы покатились у него из глаз, - как же я люблю тебя!




Маргарита Никитина