На главную ‹ Наука и религия ‹ "Теория распада Вселенной и вера Oтцов." Епископ Василий (Родзянко). ‹ Космология и богословие. Часть 5.
Космология и богословие. Часть 5.
Хокинг и Католическая церковь
Мы видели, что Католическая церковь еще в 1951 г. приняла идею "биг бэнга" как "согласную с Библией". По словам Хокинга, Папа Иоанн Павел II сказал присутствовавшим на ватиканской конференции космологам в 1981 г., что они могут изучать эволюцию мира после "биг бэнга", но им не следует вдаваться в самый "биг бэнг", потому что это "момент творения", а потому дело Божие. Китти Фергюсон считает, что Хокинг, перефразируя Папу, overreacted (слишком сильно отреагировал) [16]. Подлинные слова Папы Иоанна Павла II на конференции были следующие: "Наука сама по себе не может разрешить все такие вопросы: человеческое знание этого рода должно подняться над наукой и над астрофизикой, и над тем, что называется метафизикой; знание должно прийти прежде всего из Откровения Божия" [17]
Возможно, что Хокинг, "слишком сильно реагируя" на слова Папы Иоанна Павла II, возложил на него лично слишком большую ответственность за якобы его слова, не вполне поняв его. Однако учитывая общее западное направление в этом вопросе со времен бл. Августина, легко можно предположить, что Хокинг вполне правильно понял Святейшего отца Иоанна Павла II. Так или иначе, но официальная реакция Католической церкви на теорию "большого взрыва" в науке известна. Она, по-видимому, недалека от сказанного Хокингом, и поэтому мы можем объединить их вместе, отвечая на общее мнение о том, что big bang, если говорить о Божием участии в нем, и есть творение мира, соответственно Библии и по учению Католической церкви.
На конференции в Ватикане д-р Хокинг в своем выступлении впервые выдвинул свою новую теорию о "биг бэнге", использовав понятие так называемого мнимого времени (imaginary time). Это английское слово в простом переводе звучит по-русски как воображаемое время. Однако д-р Хокинг имел в виду именно то, что по-русски называется мнимым. В высшей математике употребляются мнимые числа, мнимые величины, мнимое время. Их цель - чисто рабочая: их используют в крайне сложных вычислениях в целях облегчения вычислительной процедуры. Когда эта процедура проведена, мнимые величины и понятия исчезают, а окончательные становятся положительными, круглыми, часто целыми и цельными (хотя бывают исключения). Не удивительно, что д-р. Хокинг привлек к вычислениям процессов во вселенной мнимое время [18].
Какова позиция Православной Церкви в этом вопросе?
Никакого официального заявления в Православной Церкви не было. Она не спешит, хотя частные апологетические богословские мнения приветствует и готова к диалогу.
Но уже из нашего контекста очевидно, что православным трудно согласиться с западным богословским мнением. Здесь и бл. Августин, и спор с Пелагием, и Фома Аквинат, и развитие всего средневекового западного богословия. Как увидим далее во второй части нашей книги, это богословие далеко разошлось с богословием каппадокийским, на котором базируемся мы.
Самый трудный вопрос в этой проблеме: является ли современная модель вселенной, теперь принятый всеми учеными-космологами "биг бэнг", подходящей моделью для творения Богом мира, развивающегося в результате этой модели? Или, может быть, строгая научная позиция проф. Хокинга более подходит к учению Библии, чем западное богословие?
И самый "биг бэнг", и все, что за ним следует в развивающейся и расширяющейся вселенной с ее распадом, как мы видели, мало соответствует словам Божиим в Библии после творения мира: "и стало так" и "хорошо весьма".
Как мы знаем, главный момент каппадокийского богословия в его отношении к творению мира - именно эти слова. А к чему можно применить их во вселенной "биг бэнга" и всего дальнейшего его развития?
Чтобы все было яснее, надо еще более углубиться в саму суть этой модели в современной науке. Обращаясь к проф. Хокингу, хочется отметить его ответы в интервью Sew Loley [19]. Отвечая на вопрос о его отношении к Богу в научной работе, он сказал, что научная мысль, законы природы, логические следствия, будучи объективными, не оставляют места для Бога, тем более если Он Сам установил эту закономерность. Поэтому религия всегда личностна, и отношения с Богом личные.
Соглашаясь с Хокингом, хочу высказать мысль, что объективная научность не исключает богословские мнения, которые не обязательно входят в личные отношения с Богом. Мне представляется, что в научных мыслях д-ра Хокинга налицо определенное богословское мнение каппадокийского направления. В частности, - его рабочая гипотеза о мнимом времени, в котором нет ограничений во вселенной, хотя оно присутствует в реальном времени и в "биг бэнге", где это время имеет свое начало. Будучи математической и физической, singularity [20] (англ. - своеобразие), так же как и звезда, превратившаяся в "черную дыру", которая может быть понята как "начало (времени) и, следовательно, как творение Божие" [21]. Точка зрения Хокинга о творении (этого мира в "биг бэнге") и о его "неограниченности" во времени мнимом (то есть по ходу мысли апофатическом) совпадает с великими Каппадокийцами и литургической жизнью Православной Церкви.
Д-р Хокинг и свт. Василий Великий
Вглядимся поближе в суть научной мысли Хокинга, предложенной им на конференции в Ватикане. Прежде всего следует предупредить читателя, что редактор книги о времени сказал Хокингу, что если он будет пользоваться математическими уравнениями, - редактор не может гарантировать, что продажа книги не упадет наполовину. У Хокинга был выбор: или математические вычисления (космос теперь в науке определяется числами), или описательный метод, как в средней школе. Хокинг сказал: "В книге будет только одно уравнение: Альберта Эйнштейна" (как и у нас здесь!). Книга, как известно, стала бестселлером.
Если бы Хокинг выбрал первую версию, книга бы произвела фурор в ученом мире и в газетах, которые бы, скорее всего, исказили ее суть. Теперь д-ру Хокингу предстояло совершить своеобразное литературное чудо - "изъяснить неизъяснимое". Это ему - с помощью редактора и таких друзей, как Китти Фергюсон - удалось. Но такие вопросы, как мнимое время, оказались серьезным препятствием в "скачках" студентов и незнакомых с современной космологией читателей, которых, однако, это не остановило. Итак, нам сейчас придется преодолеть этот момент...
На конференции в Ватикане Хокингу стало ясно, что он стоит перед дилеммой Галилея, что он открыто и высказал. С его точки зрения, остановиться на "биг бэнге" как на "Божьем Творении" и только, в то время как самый взрыв был, как мы видели, лишь рабочей гипотезой в бесчисленных вычислениях, он не мог.
Согласиться и "встать с колен", как это вынужден был сделать Галилей (трехсотлетие кончины которого совпало с годом рождения Хокинга), он тоже не мог, о чем открыто сказал в книге. Тема его выступления в Ватикане заранее не была известна и также оказалась совпадением. О том, что она окажется совпадением и с учением Василия Великого, ему, вероятно, и в голову не приходило. Ему просто нужно было выйти из тупика: признания singularity ограниченной навсегда и временем, и пространством. Он мог это сделать (как это сделал 16 веков тому назад Василий Великий в своем богословском столкновении с Евномием), только апофатически, то есть выйти из этой западни с помощью воображаемого времени - через иной, неизвестный ему мир.
В космических вычислениях существуют не только мнимые, но и комплексные числа, например, числа вида a+bi, где а и b - действительные числа, а - является действительной частью, a bi - мнимой частью комплексного числа bi; при b=0 комплексное число действительное [22]. Совокупность, сложность составных комплексных чисел при космических вычислениях дает возможность мнимым числам исполнять особую задачу, хотя и отрицательного характера, однако, в конечном счете, если не действительную, то действенную, общий результат которой говорит за себя.
Переводя язык вычислений на законы вселенной, мы видим у Хокинга, в его отношении ко второму закону термодинамики, прямо-таки эмоциональную чувствительность к "неудаче" в космосе: энтропия - неуклонная потеря температуры во всей вселенной, означающая уход из порядка назад в хаос, распад всего в полный беспорядок! Проф. Хокинг с болью в сердце восклицает: почему? И остается без ответа: "Философы ответа не дают"...
Ответ, однако, дают богословы: "Бог не виновник зла" [23]. В длинной беседе на эту тему свт. Василий ясно определяет, исходя из Библейского текста, что мир Богом сотворен в совершенстве и все "неудачи творения", как мы видели в предыдущих главах, принадлежат не Ему. Д-р Хокинг пытается выйти из создавшегося для него тупика, как мы видели, через мнимое время. Оно ему нужно, как и свт. Василию Великому, для того, чтобы в этом вертикальном времени (реальное время движется у него по горизонтали) почувствовать дыхание вечности, освобождающее вселенную от ограниченности нашего текущего времени.
Это не пантеизм и не "со-вечность" Богу. Это именно вертикаль, совпадающая у свт. Василия Великого с началом. Свт. Василий пишет: "В начале сотвори Бог... Сие блаженное естество, сия неоскудевающая благость, сия Доброта любезная и многовожделенная для всякого одаренного разумом существа, сие Начало существ, сей Источник жизни, сей духовный Свет, сия непреступная Мудрость, вот Кто сотвори в начале небо и землю... Начавшееся со временем по необходимости и окончится во времени... Если имеет начало временное, то не сомневайся в конце..." [24].
Согласимся с проф. Хокингом в том, что религия - личное дело каждого, в том числе и свт. Василия Великого. Но он не только верующий богослов, он и философ: "Поелику начало, естественным образом, предшествовало тому, что есть от начала; то повествующий о вещах, получивших бытие во времени, по необходимости всему предпоставил выражение: в начале сотвори... Было нечто, как вероятно, и прежде всего мира; но сие, хотя и постижимо для нашего разумения, однако же не введено в повествование, как несоответствующее силам новообучаемых младенцев разумом. Еще ранее бытия мира, было некоторое состояние премирным силам, превысшее времени, вечное, присно продолжающееся... [25] а когда уже стало нужно присоединить к существующему сей мир - главным образом училище и место образования душ человеческих [26], потом и вообще местопребывание для всего подлежащего рождению и разрушению; тогда произведено сродное миру, тем находящимся в нем животным и растениям, преемство времени, всегда поспешающее и протекающее, и нигде не прерывающее своего течения [27].
Не таково ли время, что в нем прошедшее миновалось, будущее еще не наступило, настоящее уже ускользает от чувства прежде, нежели познано?.. Поелику действие творения мгновенно и не подлежит времени, то и сказано: в начале сотвори; потому что начало есть нечто не состоящее из частей и непротяженное... придумывать начало для начала весьма смешно... Итак, чтобы мы уразумели вместе, что мир сотворен хотением Божиим не во времени, сказано в начале сотвори. В означение сего древние толкователи, яснее выражая мысль, сказали: вкратце (?? ???????? "в главных чертах") сотвори Бог, то есть вдруг, мгновенно..." [28]
Философски: то, что у Хокинга - мнимое (воображаемое) перпендикулярное время, то у Василия Великого - ?? ????????.
В февральском номере 1996 г. научного журнала Discover (название, означающее "открой (себе)" - от discovery "открытие") появилась статья о молодом русском ученом-космологе Александре Виленкине.
Ему сейчас 46 лет. Он учился в Харьковском университете, где увлекался чтением Карла Маркса и Альберта Эйнштейна. Сейчас он обратил на себя внимание ученого мира новой космологической теорией, которая в основе своей диаметрально противоположна как Хокингу, так и свт. Василию Великому, о чем мы только что говорили.
Виленкин, как и все современные космологи, исходит из физико-математических вычислений и логических умозаключений. Но когда он, как и все космологи, приходит к окончательному логическому выводу, то есть своей собственной теории, он, в противоположность Хокингу, не пытается выйти за пределы пространства-времени при помощи, например, "вертикального" мнимого времени, или начала, как у свт. Василия Великого, а старается оставаться "на земле" и находит теоретический выход в идее множества "малых вселенных", как у Хокинга, но без его гениального охвата "Всего". Вместо такого охвата у Виленкина "нити связи" идут через всю вселенную и все "новорожденные" малые. Хокинг в своем интервью с Сью Лолей подверг идею таких "нитей связи" жесткой критике.
Тем не менее, Виленкин вызвал большой интерес новизной своих идей, и даже сам Хокинг пригласил его к себе и с интересом вел с ним научный диалог. Такой диалог интересен и для нас, поскольку он обостряет основную проблему смысла вселенной и жизни в ней, ответ на которую нам видится именно у таких мыслителей, как Стивен Хокинг и свт. Василий Великий.
"Воображаемое" время
Мне очень легко понять и согласиться с Хокингом и даже "увидеть" и "пощупать" его нашумевшее в газетах "воображаемое" время в космосе. Наша Православная Церковь все время живет и молится, и совершает богослужения в "воображаемое" время [29]. Возьмите нашу обычную русскую воскресную или праздничную всенощную.
Мы приходим в храм вечером, в реальном времени, затем - перед шестопсалмием мы мгновенно переступаем из реального вечернего времени в "утреннее время", весьма воображаемое, потому что оно - уже воскресное завтрашнее утро и мы, нисколько не сомневаясь, начинаем совершать воскресную утреню со всеми воскресными утренними молитвами, благодарим Бога за прошедшую ночь и просим благословения утренней поре и наступающему воскресному дню. Это нельзя назвать ни поэзией, ни фантастикой, это - временный переход в иной мир.
Так же и праздники. У нас не только "воображаемое утро", но у нас и "воображаемое" место. В Великую Пятницу, например, мы выносим Христову плащаницу (обычай со времен XII в. возникший в Константинополе, когда, по утверждению историка Византии Вильсона [30], плащаница, находящаяся теперь в Турине, находилась в храме Богородицы во Влахерне, почиталась всеми в столице Византии как подлинная и выносилась в Великую Пятницу для поклонения верующим, а ее копии - во всех храмах Царьграда, и со временем во всех православных храмах мира, что совершается и в наши дни, теперь.
И мы переносимся из наших церквей в Иерусалим и стоим перед Гробом Господним и в другом времени, и в другом месте.
"Воображаемом", "мнимом"?
Для нас - духовном.
Я окончательно понял это только совсем недавно, и научил меня этому своей физикой, такой же чудесной, как и наша Церковь в своем богослужении, Стивен Хокинг. И стала мне очевидна физико-математическая реальность Хокинга в его "воображаемой" (мнимой) научной модели "бесконечной конечности", которая вполне научно объясняет глубочайшую тайну вселенной и ее творения в инобытии.
Для нас, православных, эта математическая формула и научная модель имеют огромное значение. Они дают нам увидеть тайны реального начала вселенной в этом грешном мире и в то же время понять духовную подлинность догреховного Рая и истинное творение Божие по существу в инобытии, таинственно охватывающее и "до" и "после" нашего здешнего существования на грешной планете.
Каждая наша такая молитва и беседа со святыми получает от великого физика и страдальца наших дней математически-графическую формулу, превращающую "незатейливый", казалось бы, рассказ Библии о творении и о подлинном смысле слов "хорошо весьма" и других слов о райской жизни до греха, "плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю"... "и стало так"... Да, так! Рай наполнился нами - вне нашего времени и нашего пространства, а когда согрешили - таким же вневременным изгнанием в "биг бэнге" на эту землю в "несовершенной" вселенной - в долгом эволюционном многовековом прошествии, и наконец, пришествии ради спасения и восстановлении в будущем Царстве Божием! Весь этот длинный путь на самом деле - мгновение!
Таков наш восточный отклик.
Мы не хотим спорить с Западом. Наоборот, мы хотим выяснить и помочь, - не поможет ли наша древняя восточная традиция западной христианской Церкви в ее современных трудных внутренних проблемах, и не поможет ли это д-ру Хокингу в его Единой Теории Всего?
Заканчивая первую часть нашего труда, обратимся к другому, теперь покойному, великому христианину и ученому Запада Тейяру де Шардену и его видению заключительности Всего в Точке Омега.
Живая золотая связь проходит связующим кольцом по Царству Небесному со святыми и ангелами, проходит по нашему земному миру с его насельниками, и высшими, и низшими, нынешними и грядущими, стремясь в своем развитии к достижению высшей точки, которую ученый, мыслитель, философ и богослов Тейяр де Шарден назвал "Точкой Омега".
Точка Омега
"Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому но делам его. Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний" (Откр.22:12).
"Альфа" - первая буква греческого алфавита, а "омега" - последняя. Слова: "Я есмь Альфа и Омега" св. Иоанн Богослов относит ко Христу. Это Он, Христос, говорит так о Себе.
Начало и конец! Начало чего и чего конец? - "мира сего", нашей мятущейся вселенной, нашего непутевого космоса, как мы теперь его знаем благодаря достижениям современной науки. Нам это теперь ясно, но в I в. по Р.X., когда писались эти слова, это было далеко не ясно. И однако христианское Откровение обозначило это сразу, бескомпромиссно и прямо. Предание с первого же века сделало такое понимание основой богословия и расслышало в нем ответ на все недоуменные вопросы. И тем не менее далеко не всем богословам было дано так глубоко постичь основную сущность предания, изложить ее разумным языком, сказать это так, как сумел наш почти современник Тейяр де Шарден. Его особым даром было постижение конца вселенной, "точки омега" - "точки высшего достижения".
Когда тридцать лет тому назад я начинал свои радиобеседы и религиозные программы на Би-Би-Си и обратился к своему оксфордскому другу о. Василию Кривошеину, впоследствии Архиепископу Брюссельскому и Бельгийскому, с просьбой указать литературу для апологетических бесед с учетом новейших достижений естествознания, он сразу назвал мне Тейяра де Шардена, его только что тогда вышедшую книгу "Феномен человека". Так я впервые познакомился с трудами этого выдающегося человека и ученого.
Тейяр с раннего детства почувствовал силу творения и ощущал ее в устойчивости замысла Творца, символом которой для этого необычного ребенка являлось железо, с которым он играл. Детское ощущение переросло в дар синтеза веры и науки, знания и молитвы, логического размышления и тайносовершительного постижения Бога. Тейяр увлекся изучением материи земли и истории ее насельников: он стал крупным палеонтологом, участвовал в открытии останков так называемого "пекинского человека", одного из отдаленных предков земного человечества. И одновременно Тейяр сделался священником Католической церкви.
Мой друг, епископ Нафанаил (Львов), в молодости знавший Тейяра лично, участвовавший в его археологических раскопках в Китае, рассказывал мне о том, как эти раскопки убедили его лично в подлинности открытий палеонтологии о прошлом как нашего мира, так и человека. Но в комментариях на известную книгу о. Сергия Желудкова "Почему и я - христианин?", где о. Сергий ставит проблему отношения Библии к науке, в частности, к теории эволюции, владыка Нафанаил откровенно признался, что у него лично для решения проблемы ответа нет, многое здесь остается для него тайной.
Другие богословы, как, например, митрополит Антоний (Храповицкий), давали свой ответ, почерпнутый из богословской философии знаменитых святителей-каппадокийцев Василия Великого, его брата Григория Нисского и Григория Богослова. Эти три православных светила четвертого века, предваряя прозрение де Шардена о "высшей точке достижения человечества во Христе" - "точке Омега", писали об эволюции как развитии человека - от грехопадения до Богочеловека Христа, - Высшей точки человеческого развития. Митрополит Антоний (Храповицкий) в конце прошлого века заявлял: "Мы не отвергаем эволюцию, мы ее видим в совершенствовании человека на пути ко Христу". Когда сербского богослова XX века отца Иустина (Поповича) спросили, каково его отношение к теории эволюции, он ответил теми же словами: "Мы верим в эволюцию человека на пути ко Христу". Тейяр де Шарден совместил подобное суждение с наукой нашего времени, создал философское движение, опирающееся на богословие, как и на науку.
Зная как ученый прошлое земли и человека, все его долгое развитие, изучив в палеонтологических исследованиях раздробленность мира и человека, Тейяр увидел эволюционное преодоление этой раздробленности в особого рода мутации человека - повороте эволюции от развития организма особи, животного в древнейшем человеке к развитию общечеловеческого мышления, духа человека в целом, все большего возрастания "Всечеловеческого Ума".
Тейяр прозрел поворот в феноменальном положении человека на земле, при котором люди все больше и больше дополняют друг друга во всех областях своего развития - в науке, культуре, цивилизации, технике, мысли, в философии, искусстве и религии, создавая "одного нового человека" во Христе, по выражению св. ап. Павла в послании к Ефесянам (Еф.2:15). В книге с заглавием, оставшимся без перевода с французского и с непереводимым - "Милье Дивен" ("атмосфера божественности") Тейяр прослеживает, как именно совершилась мутация - "под непосредственным воздействием Божественной энергии на человека, оказывающегося в процессе обожения", - о чем так много писали в свое время греческие святые отцы. В состоянии "теосиса" (от слова ???? "Бог") человеческие психологические возможности духовно расширяются и раскрываются, преодолевается противление людей друг другу, и вместо этого люди сливаются в своих достижениях воедино, создавая единый космический ум, в который человечество соединяется в высшей точке Омега - в Премудрости Божией - Христе.
Однако, отдав всего себя служению идее "Точки Омега", Тейяр ничего почти не сказал об Альфе, за что подвергся укорам своих церковных властей.
Альфа
Надо сказать, что в отношении к этому принципу Тейяр был в полном смысле слова "чадом" родной Западной Церкви, утерявшей в течение веков понимание альфы - начала, о чем мы уже в общих чертах говорили. Типично западному ученому-палеонтологу и в полной мере западному богослову Тейяру де Шардену не дано было всерьез коснуться этого вопроса, он так и не вышел за рамки западного понимания первых глав книги Бытия, общего католикам и протестантам, далеким от александрийского богословия, твердо "стоящим на земле", пребывающим в орбите исторической школы богословов антиохийских. Альфа - начало - не переживается, не осознается ими в полной мере как начало мира иного - творения мира безгрешного и бессмертного, хотя, разумеется, в принципе, как таковое, не отвергается.
Нам следует сразу же позаботиться о терминологической точности. На Западе богословы привыкли говорить о "двойном творении". Имеется в виду критическое отношение западных исследователей к александрийскому богословию Оригена, воспринятому (без еретических домыслов) свт. Григорием Нисским, преп. Максимом Исповедником и другими св. отцами. Западные авторы всех их кладут, так сказать, "в один мешок" с биркой "авторы учения о двойном творении", то есть творении мира до грехопадения и "другого творения" - после грехопадения, совершенно не смущаясь тем, что ни один из восточных святых отцов не воспринимал вещей в таком "двойном" смысле.
И у свт. Григория Нисского, и у св. Максима Исповедника, и у литургических писателей, например, у преподобного Иосифа Песнописца, которого мы цитировали, творение едино, а "второе" (после грехопадения) - не "повторное творение", а греховное искажение первого и единственного. Неумение разобраться в этом заставляло иных западных писателей прибегать к собственным домыслам.
Авторы "Тайн Библии" полагают, будто Господь сотворил весь мир и всех животных смертными, одному только человеку даровав бессмертие, "если не грешит". В учении восточного богословия такой двойственности нет совершенно. Святоотеческое богословие видит весь мир сотворенным вечным и бессмертным, перешедшим в состояние временности и смертности лишь в результате греха. Семь дней творения, описанные в первой книге Бытия, и целостное описание творения во второй главе - не "два творения" "Яхвиста и Элохиста", как толкуют некоторые библейские критики, а две стороны одного и того же Творения. Именно двухсторонность описания творения позволяет схватить перспективу, что делает возможным осмысление творения в инобытии, а не в буквальном раскладе "мира сего".
Рассуждения вроде тех, что в "днях творения" (как пишут и сейчас в Америке "фундаменталисты") по "24 часа", или (как пишут "либералы"), что они - "дни творения" - суть "зоны", или периоды - сплошная фантазия, не имеющая никакого отношения к подлинному Тексту. Разговоры в духе библейских критиков прошлого века, де, "свет не мог быть сотворен до солнца", свидетельствуют об узости понимания Книги книг. Это все равно что раскритиковать нотную запись симфонии Бетховена с точки зрения математики!
"Альфа" является таким же символом, как и "Омега"; в нем - известие о потустороннем мире, расположенном "по ту сторону биг бэнга", выражаясь языком Папы Иоанна-Павла II.
Может ли наука говорить об "Альфе" мира иного?
На периферии расширяющейся вселенной оснащенный радиотелескопами пытливый научный поиск застает обстоятельства, сопутствовавшие первым мгновениям, последовавшим после Взрыва. И, к удивлению ученых, обстановка здесь оказывается куда спокойней, нежели повсюду в расширяющейся вселенной. В непосредственной близости от Взрыва наблюдается та удивительная "тишина и гармония", которая свойственна той субстанции, пронизывающей вселенную в виде бесконечно малых, не связанных в ядрах атомов и молекул, ядерных частиц, которая раньше называлась условно "эфиром".
Там же, где вселенная "сгущается" после Взрыва, появляются материальные массы, будущие солнца, звезды и планеты, - процесс, по заключению ученых, противоположный гармоническому. "Хаос" прослеживается и на квантовом уровне; об определенных симптомах "квантового хаоса" сообщает в публикации 1992 года (ссылаясь при этом на вопрос заданный Эйнштейном еще в 1917 году: "Как отражен существующий повсюду во вселенной хаос в квантовой механике ядерных частиц?") сотрудник Колумбийского университета в Нью-Йорке профессор Мартин Гутцвиллер. И наконец, в научном контексте формулируется представление, о том что мы стоим перед проблемой "какого-то другого мира", предшествовавшего Великому взрыву, в значительной степени отличающегося от мир нашего. Ну, а за пределы, обозначенные концепцией "биг бэнга", естествознание не может проникнуть принципиально: у этих рубежей ученый складывает свои полномочия.
Вернемся к прозрению Плотина; цитата из второго трактата о красоте, озаглавленного им "Мыслимая красота": "Все там есть небо; и земля тоже небо, а также море, животные, растения и люди... Находящиеся там не думают, что люди недостойны их внимания... потому что там все божественно... Жизнь, идущая там, не сопровождается работой, и истина, как говорит Платон в "Федре", есть их родоначальник, и их пища, их сущность и их кормилица. И они видят все не в виде образующихся вещей, а в самой сущности.
И они замечают себя в других, потому что все там прозрачно, и нет ничего темного и непроницаемого, и все ясно и видимо всем и внутри, и со всех сторон. Потому что свет везде встречается со светом; так как каждая вещь содержит в себе все и видит все в другой. Поэтому все есть везде и все есть все.
И каждая вещь есть все. И сияние там бесконечно. Потому что все там велико и даже то, что мало, тоже велико. И солнце, которое светит там, заключает в себе все звезды, и каждая звезда есть солнце и все звезды.
В каждом, однако, преобладает особое свойство, но в то же время все вещи видимы в каждом. И движение там чисто, потому что его не расстраивает двигатель, отличный от него. Постоянность также не испытывает изменений в своей природе, потому что она не смешана ни с чем неустойчивым. И прекрасное там прекрасно, потому что красота его не зависит от субъективного восприятия. И вещи не находятся там, как в чужой земле, но, наоборот, место каждой вещи есть эта самая вещь...
И вещь не отлична от места, в котором она находится. Потому что содержание ее разум, сама она разум... И каждая часть там происходит всегда из целого, и есть в одно и то же время и часть, и целое. Потому что она действительно является как часть, но тот, у которого острое зрение, увидит ее как целое... И зрение, которым видят там, не может утомляться, и восприятие не может быть полным, поэтому интуиция там никогда не приходит к концу.
И нет там никакой пустоты, которая, будучи неполной, оставила бы зрение. И не есть - это одна вещь, а то - другая, и поэтому части одной вещи не отличаются от частей другой. И знание возможное там ненасытимо... Потому что видит себя наполненным более обильно. Оно замечает, что оно само и объекты его восприятия бесконечны - и оно следует своей собственной природе в непрестанном созерцании... И жизнь там есть мудрость; мудрость, не полученная процессом рассуждения, потому что она всегда существовала в целом виде и никогда не оказывалась ни в каком отношении недостаточной, посему и не требовала исследования. Но это первая мудрость не извлечена из другой".
Вот прозрение мудрого язычника - подлинно дохристианского евангелиста, хотя и жившего исторически уже после Христа (III в.).
Примечания
15. Bull. "Ineffabilis Deus" - 8 Dec. 1854
16. Kitty Ferguson. The Fire in the Equations, p.109.
17. Papal addresses to the Conference of the Astronomical Cosmology at Vatican, 1981.
18. Мнимый. 1. Воображаемый, кажущийся, "мнимая опасность"; 2. притворный, ложный, "мнимый больной"; 3. в математике: представляющий собою корень четной степени из отрицательной величины. - Словарь русского языка под ред. С.И. Ожегова.
19. Stephen Hawking. Black Holes & Baby Universes, & other essays. Bantam books, N.Y. 1993, p.4.
20. Англ. термин высшей математики, употребляемый для определения "исключительной единственности" математической формулы; сингулярность.
21. Там же.
22. Краткий политехнический словарь. М., 1956, с.436.
23. Свт. Василий Великий. Беседы. Творения. Часть 4. М., 1993 с.142.
24. Свт. Василий Великий. Там же. Ч.1, с.6.
25. Здесь свт. Василий "единым дыханием" раскрывает тайну творения, здесь у него вселенная - в трех своих начальных стадиях, в этом месте - ангельский мир.
26. Здесь уже "сей мир", однако еще до греха, в его райском состоянии. Подчеркнутая фраза - единственное возможное влияние Оригена и, может быть, неоплатонической философии, на свт. Василия, хотя свт. Василий здесь не говорит "только душ" (без тел, как у Оригена). Это может быть понято и вполне православно: "образование душ человеческих в их телах". Так или иначе, здесь явное каппадокийское направление богословия; библейское "и стало так" после заповеди "плодитесь и размножайтесь" в Раю. Надо учесть, что беседы о Шестодневе свт. Василия остались незаконченными, и их как бы продолжение и исправление надо искать у его брата, свт. Григория Нисского в его "О Шестодневе", где он, вопреки всеобщему мнению, исправляет своего брата в излишнем оригенизме, если свт. Василий действительно отделяет души от телес в Раю - а не наоборот. Ср. со словами первой тайной молитвы Великого Освящения воды на Богоявление, и по смыслу, и по тексту явно "каппадокийской": "во Иордане крестился претерпел еси: да водное естество освятив безгрешне, путесотвориши нам, еже водою и духом паки рождение и к первому нас устроиши свобождению".
Что значат здесь выделенные нами слова "первому нас устроиши свобождению"? То же самое, что и "первая доброта" у свт. Григория Нисского, то есть - райское состояние до греха. Требник. М., 1906, с.115 об.
27. После слов "потом и вообще" свт. Василий говорит уже о нашем "мире сем", после грехопадения.
28. Там же, с.6-11. ?? ???????? от слова - "голова". У свт. Василия здесь игра слов: "начало" - всему "голова". Учтем и то, что сочинение свт. Василия осталось неотреактированным им самим, разъяснение надо искать у его брата.
29. В отличие от западной литургики, у православных песнописцев реальное время отходит и наступает ныне - сверхвременное бытие праздника.
30. Wilson I. The Mysterious Shroud. N.Y., 1988.
Контакты