Панихида по Федору Михайловичу Достоевскому отслужена в Александро-Невской Лавре
10.02.2009Панихида по Федору Михайловичу Достоевскому, приуроченная к 128-й годовщине кончины писателя, отслужена 9 февраля на его могиле в Александро-Невской Лавре. На ней присутствовали прихожане храмов северной столицы, сотрудники мемориального музея-квартиры Достоевского, в которой он скончался зимним вечером 1881 года.
Как отметил протоиерей Геннадий Беловолов, ежегодное поминовение Достоевского стало одной из духовных и культурных традиций северной столицы: впервые оно было совершено в 1988 году, когда отмечалось 1000-летие Крещения Руси.
В этом году в панихиде приняли участие сербские монахини, глубоко почитающие классика русской литературы и изучающие его творчество. Их соотечественник, святой Сербской Православной Церкви архимандрит Иустин Попович, автор книги «Достоевскоий и славянство», признан одним из лучших в мире исследователей жизни и творчества писателя.
Гостьи приготовили поминальную кутью по сербскому рецепту из пшеницы с медом и сухофруктами. По их словам, в Сербии сохраняется благочестивая традиция после каждой панихиды вкушать кутью.
Предложив вкусить ее участникам заупокойного поминовения, отец Геннадий Беловолов напомнил, что пшеница символизирует жизнь вечную, а любимые слова Достоевского из Евангелия тоже относятся к пшенице. Они начертаны на его надгробии: «Аще зерно пшенично падъ на земли не умретъ, то едино пребываетъ: аще же умретъ, многъ плодъ сотворитъ» (Ин. 12,24).
Федор Михайлович Достоевский (1821-1881 гг.) умер в день памяти преподобного Исаака Сирина – 28 января/10 февраля. Как с сожалением отметил священник, день кончины писателя в результате путаницы в календаре при его большевистской реформе 1918 года отмечается 9 февраля.
Между тем Исаак Сирин — один из тех святых, которые определяли духовные воззрения писателя. В романе «Братья Карамазовы» важную роль играет труд этого древнего богослова «О подвижничестве».
Источник: Богослов
→ Дочь ставропольского священника убили из мести отцу?
← Мода на татуировки: печать прогресса или символ первобытной дикости?