Второй подвиг Гагарина...Во что верил первый космонавт?
13.03.2009
На днях мы отмечали 75-летие со дня рождения Юрия Гагарина. Отмечали со смешанным чувством горечи и грусти. По всем человеческим меркам он мог бы быть с нами сейчас, а его уже больше сорока лет нет на земле. Что было бы, если Гагарин не погиб тогда, в далеком 1968? Как сложилась бы наша история, если бы он дожил хотя бы до 1991 года? Быть может тогда, уже, будучи генералом, может быть – министром обороны, он бы смог предотвратить распад Союза? Предотвратить не военной силой, а силой своего авторитета. Авторитета человека, первым сделавшим шаг в космос?
История, увы, не терпит сослагательных наклонений. Юрий Гагарин погиб в 1968, во многом повторив судьбу Валерия Чкалова, которому он с юности стремился подражать, на которого ссылался в своем письме жене Валентине Ивановне: «Когда-то ещё в детстве прочитал слова В. П. Чкалова: „Если быть, то быть первым“. Вот я и стараюсь им быть и буду до конца».
Оба летчика разбились в русском небе при очень похожих обстоятельствах. Обстоятельствах, мягко говоря, очень странных. В случае Чкалова историки могут напомнить о том, что незадолго перед этим Сталин предлагал авиатору занять пост наркома внутренних дел. Чкалов отказался, но вот лица, крайне незаинтересованные в продвижении во власть героя полярных перелетов, вполне могли сделать соответствующие выводы.
Проводя параллели между Чкаловым и Гагариным, мы не хотели бы вдаваться в конспирологические дебри. Вопрос, интересующий нас – это вопрос о духовном выборе первого человека, покорившего космос.
Даже сегодня, когда молодые люди все хуже и хуже знают историю своей страны, трудно найти человека, который не знает, кто такой Юрий Гагарин. И все-таки, оглядевшись по сторонам, мы понимаемся, что знаем об этом человеке не так уж и много.
Есть его биография – биография образцового советского человека, офицера, летчика. Сильного, мужественного, отважного, доброго, с обаятельной, чуть застенчивой улыбкой. Есть знаменитая фраза «поехали», которую космонавт произнес перед стартом. Есть воспоминания его друзей и коллег, из которых можно узнать, как шла на рубеже 1950-1960 космическая гонка между СССР и США, как Юрий Алексеевич готовился к полету. Но все это – лишь внешняя сторона его жизни.
А была ли сторона внутренняя? Задумывался ли он о «вечных вопросах бытия»? Искал ли он на них ответы? И, если искал, то совпадали ли они с тем, что предлагали жрецы господствовавшей в СССР богоборческой антирелигии атеистического материализма? В последние годы появилось много интересных материалов, позволяющих дать ответ на этот вопрос.
Самый важный из них – это интервью, которое дал в 2006 году порталу «Интерфакс-Религия» лично знавший первого космонавта доцент Военно-воздушной академии им Ю.А.Гагарина полковник Валентин Васильевич Петров.
Вслушаемся в поистине бесценное свидетельство очевидца: «Юрий Алексеевич, как все русские люди, был человеком крещеным и, насколько я могу знать, верующим. Для меня незабываемой остается наша совместная поездка в Троице-Сергиеву лавру в 1964 году, как раз когда Гагарину исполнилось 30 лет… Отец наместник предложил нам посетить ЦАК. Мы удивленно отвечаем: «Что Вы, отче, да мы в ЦАГИ были!», имея в виду наш Центральный аэрогидродинамический институт. Потом выяснилось, что речь идет о Церковно-археологическом кабинете при Московской духовной академии. Мы туда, конечно, пошли, и там произошел случай, который меня потряс полностью. Когда мы подошли к макету храма Христа Спасителя, Юра заглянул внутрь, посмотрел и говорит мне: «Валентин, посмотри, какую красоту разрушили!».
Когда мы возвращались в тот раз из лавры, на нас такое впечатление произвело все увиденное, что мы ехали как под гипнозом. Юра мне неожиданно сказал: «Валентин, вдумайся в слова: „иже еси на небеси“». Я распахнул глаза: «Юрий Алексеевич, Вы что, молитвы знаете?!» Он говорит: «А ты думаешь, один ты их знаешь? Ну, молчать-то ты умеешь». А ведь на дворе – 1964 год, время, когда Хрущев раздавал свои обещания «показать последнего попа»…
Богоборческие власти в то время проводили новую кампанию по искоренению веры. Храмы, открывшиеся после войны, снова закрывались, атеистическая пропаганда приобретала новые изощренные формы. В эту кампанию пытались втянуть и Юрия Алексеевича Гагарина, приписывая ему слова «в космос летал, а Бога не видел». Исторически известно, однако, что слова эти были сказаны не Гагариным, а Хрущевым. И нет ни одного свидетельства в пользу того, чтобы Юрий Алексеевич их повторил.
И неудивительно: ведь вырос Гагарин в православной семье. Мать космонавта, Анна Тимофеевна, была глубоко верующим человеком, неоднократно бывала у известной смоленской подвижницы схимонахини Макарии (Артемьевой). Попав на прием в Кремль, посвященный полету Гагарина в космос, Анна Тимофеевна на глазах у Хрущева и его соратников, высмеивавших религию и считавших 12 апреля днем своего триумфа, подошла к Патриарху Алексию I и попросила у него благословение. Партийный бомонд был в шоке – ведь Хрущев пригласил Патриарха на прием, чтобы унизить и высмеять его. А вместо этого простая русская женщина поставила богоборцев на место, показав, что, несмотря на полвека репрессий, гонителям Церкви не удалось искоренить в нашем народе православную веру.
Как офицер, преданный военной и партийной дисциплине, Гагарин не мог тогда последовать примеру матери. Но через некоторое время свою позицию по «религиозному вопросу» он сформулировал предельно четко. Вот что рассказывает об этом полковник Валентин Васильевич Петров: «Юрий Гагарин, выступая на заседании пленума ЦК по вопросам воспитания молодежи, в открытую предложил восстановить храм Христа Спасителя как памятник воинской славы, как выдающееся произведение православия. Одновременно он предложил восстановить и разрушенную в то время Триумфальную арку. Мотив у Гагарина был очень простой: нельзя поднимать патриотизм, не зная своих корней. Поскольку храм Христа Спасителя – это памятник воинской славы, то люди, которые идут защищать Родину, должны это знать.
Никто на пленуме, конечно, не ожидал таких слов от первого космонавта, реакция была потрясающая, раздались бурные аплодисменты. Президиум, конечно, был серьезно напуган, но ничего сделать против Юрия Алексеевича они, разумеется, не могли».
Позволим себе небольшое уточнение: не могли возразить прямо на месте, в лицо. Но выводы, очевидно, сделали: ведь предложив восстановить Храм Христа Спасителя, Гагарин, по сути дела, бросил вызов всей богоборческой системе. И сделал это осознанно, прекрасно понимая, какими будут последствия. Даже если предположить, что его гибель была несчастным случаем, в духовном смысле она, видимо, была предопределена внутренним конфликтом великого человека и великого патриота с системой, построенной на ложных ценностях.
Храм Христа Спасителя был восстановлен – но лишь четверть века спустя, после падения СССР. О том, что Юрий Алексеевич Гагарин предлагал сделать еще в 1964 году, сейчас мало кто знает. В известном смысле можно сказать, что в самой личности Гагарина традиционная Россия встретилась с Россией советской в ее лучших проявлениях.
Родившись в 1934 году, Гагарин не мог помнить «безбожную пятилетку» 1932-1937 годов, когда богоборческие власти задались целью полностью подавить Православную Церковь, не испытал на себе воздействие пропаганды «воинствующих безбожников». Напротив, становление первого космонавта пришлось на годы Великой Отечественной и послевоенного строительства, когда советское государство на время примирилось с Церковью, когда были во многом восстановлены дореволюционные традиции в образовательной и культурной сфере, когда слово «Россия» снова стало употребляться не только в географическом смысле.
У человека, сформировавшегося в этот период (1941-1956 годы) и воспитанного в православной семье, возвращение советского руководства к идеологическим постулатам времен Гражданской войны едва ли могло вызывать большой энтузиазм. И рассказы очевидцев, сохранившиеся до наших дней, говорят о том, что мировоззрение Гагарина радикально отличалось оттого, что навязывал массам антирелигиозный агитпроп.
К сожалению, этих свидетельств пока немного, однако, есть основания надеяться, что со временем их будет больше. Люди, знавшие Гагарина, в большинстве своем еще живы, и, возможно, хранят множественно бесценных сведений, которыми в советский период небезопасно было делиться. Очевидно, продолжение темы очень важно, причем не только с исторической, но и духовно-нравственной точки зрения.
В наше время многие герои советского прошлого воспринимаются обществом как «люди из другой эпохи», бесконечно далекие от нашего времени. Но не так с Гагариным: чем больше мы узнаем о нем, о его внутреннем мире, о его мировоззрении, тем ближе он становится к нам. Совершив подвиг в космосе, Гагарин повел себя как отважный, мужественный человек и на земле. Сегодня Юрий Алексеевич дорог для нас не только как человек, первым полетевший в космос, но и как патриот, отстаивавший духовные ценности тысячелетней России. И это особенно важно сейчас, когда таких людей становится все меньше.
Источник: Сайт популярной геополитики
← Кузбасские храмы проверят на соответствие православным канонам
Контакты