"Осколок попал в мобильник": опасные будни военного священника
23.02.2018
Босния, Косово, Чечня, а теперь и Сирия — во всех этих горячих точках не
обходится без священников — капелланов Русской православной церкви. Они
вывозят раненых с поля боя, оказывают первую медицинскую помощь,
поддерживают солдат духовно. И при этом не берут в руки оружие.
Сегодня ВС России окормляют менее двухсот священников. И делают они это
с полной самоотдачей, хотя получают за труды вдвое меньше рядового
контрактника.
О нелегком служении в горячих точках и о том, зачем священникам осваивать военную технику и
прыгать с парашютом, — в материале РИА Новости.
За гроши
Протоиерей Михаил Васильев окормляет Ракетные войска стратегического назначения и
Воздушно-десантные войска. За плечами у него множество прыжков с парашютом. Среди военных он
свой человек.
"Священник получает в среднем 23-25 тысяч рублей в месяц. Это почти в два раза меньше, чем получает
солдат-контрактник. И при этом священник должен содержать свою, чаще всего многодетную, семью.
Мы стараемся являть высшую степень самоотдачи. Но все равно "волка ноги кормят". Я в Москве плачу
почти 13 тысяч за коммунальные счета. У меня жена и шесть деток. На это жалование я не могу
существовать", — признается отец Михаил.
Священники в ВДВ получают ставку гражданского технического персонала Минобороны. При этом они
постоянно присутствуют в Сирии, в других горячих точках — из 25 "вэдэвэшных" священников там
побывали 22. Некоторые получили ранения и контузии, а кто-то — и государственные награды.
"К сожалению, при этом не предусмотрено никаких страховок. В том числе, не дай Бог, даже в случае
гибели. Социально священник никак не защищен", — констатирует священнослужитель.
Но капелланы проявляют стойкость — есть священники, которые совершили 400 и даже 1000 прыжков с
парашютом. Два батюшки десантировались со спецназом на Северный полюс. А ведь у некоторых
осколки в спине.
"Сейчас у одного священника оторвана грудная мышца — поедет лечиться. А другому осколок пробил
бронежилет и застрял в мобильном телефоне. Он телефон отдал жене — она его в сервант на память
положила", — рассказывает отец Михаил.
Православный десант
"В ВДВ почти все верующие. Я перед прыжками с парашютом спрашиваю в самолете, кто не верит в
Господа нашего Иисуса Христа — все веруют. Поэтому десантники и говорят: "С нами Бог и два
парашюта", — улыбается Васильев.
Только уже на земле выясняется, что один — мусульманин, другой относится к какой-то еще конфессии, а
кто-то и вовсе в Бога не верит. А там, наверху, атеистов нет.
"Сейчас священники изучили вождение новой техники — БМД-4М и БТР-Д. Для чего? Да чтобы ребятам
помочь, подсказывать. Мы воздушно-десантную подготовку проходили, чтобы каждый священник мог при
необходимости прыгнуть с парашютом. В этом нет никакого эпатажа, экзотики. Мы должны не балластом
быть, а действительно помогать людям. Я много раз видел на войнах, где мне доводилось находиться как
пастырю, как порой не хватает рук раненого перевязать. У нас есть отец Андрей, который перевязал
несколько десятков бойцов и эвакуировал их с поля боя на БТР-Д", — рассказывает капеллан.
Теперь все войсковые священники обязательно проходят курс тактической медицины (оказание
доврачебной медпомощи на поле боя. — Прим. ред.). А если единственный способ добраться до паствы —
парашют, значит, батюшка должен уметь с ним прыгать.
"Никакого особого удовольствия это нам не доставляет. Мы лучше в самолете долетим и приземлимся,
чем из него с мешком за спиной выходить. И один Господь Бог знает, окажется ли этот парашют
штатным", — признается Васильев.
Его самого в 2007 году на учениях ВДВ под Вязьмой парашют подвел — перехлест. Об этом даже ролик в
Сети есть. Живым остался, однако 600 метров "просвистел", а потом полгода в больнице пролежал,
вспоминает священнослужитель. Но настаивает, что все это — "дело житейское".
"Я не Рэмбо, а простой священник, ничего особенного не делал. Ездил, исповедовал, причащал. Уже 20
лет работаю капелланом. Босния, Косово, вторая Чечня. Мы живем этим. В прошлом году было 50
командировок, в этом — пока пять", — говорит отец Михаил.
Он уверен, что там, где воину трудно, тяжело и страшно, рядом должен быть пастырь, который поможет
ему остаться человеком. "В том числе избавит его от ненависти, от злости там, где она зашкаливает и
приводит к гибели мирного населения и пленных. У нас были такие случаи", — разводит руками
капеллан.
Как стать своим
Иеромонах Леонид (Маньков) уже десятый год окормляет военные учебные заведения. За плечами
служба на Северном Кавказе в войсках связи. Вернувшись домой, решил, что хочет посвятить жизнь
служению Богу. В 22 года принял монашество, а в 2008 году был возведен в сан священника. Но главным
для него было стать своим для военнослужащих.
"С этого начинается полноценное взаимодействие. Здесь хочется привести слова апостола Павла,
которые для нас являются прямым руководством к действию: "Для иудеев я был как иудей, для эллинов
как эллин, я стал всем для всех, чтобы привести к Господу хотя бы некоторых". То есть необходимо
научиться понимать нужды военнослужащих, разделять их интересы", — объясняет священнослужитель.
Признается, что поначалу была взаимная настороженность. Но постепенно возникло общее понимание,
что и для чего нужно делать, и появилось и доверие.
"Бойцы воспринимают священника как человека с серьезным выражением лица в рясе и с крестом,
который только и умеет, что молиться. К нему и подойти-то страшно. Но это далеко не так. Наоборот,
священник должен стать военнослужащему другом, которому можно поведать свои душевные терзания и
получить совет, понимая, что никто, кроме него, об этом не узнает", — подчеркивает отец Леонид.
В академии вскоре убедились, что он открыт для общения, сам воевал и ничто человеческое ему не
чуждо.
"Один из важных аспектов — делать что-то вместе. Я, например, периодически приглашаю в академию
известных спортсменов, и они проводят мастер-классы по единоборствам. Сам переодеваюсь в
спортивную форму и тренируюсь с курсантами. Здесь мы с ними на равных, и создаваемый
священнической одеждой барьер рушится сам собой. Они видят, с какими людьми я общаюсь, и от этого
еще больше уважают и доверяют. Я никого насильно не тяну в церковь, но стараюсь собственным
примером показать, что православие — это радость, религия не слабых, а сильных", — рассказывает
священнослужитель.
В академии есть традиция каждый год на Крещение устраивать купания в озере учебного центра.
Курсанты это очень любят, к тому же это серьезная эмоциональная разрядка. Желающих окунуться
набирается до тысячи человек, тем более когда курсанты видят начальника академии, стоящего в одном
с ними ряду. Причем среди них есть и мусульмане, и атеисты.
"В прошлом году ко мне подошли сразу несколько окунувшихся и сказали, что до этого они в Бога не
верили, а теперь хотят креститься. На самом деле, историй много, и этапы воцерковления каждого
человека настолько уникальны, что об этом, пожалуй, можно целую книгу написать", — убежден отец
Леонид.
"Со щитом или на щите"
Мне удалось связаться со священником, окормляющим наши войска в Сирии. Сейчас он на время вернулся
в Россию, но вскоре ему предстоит снова поехать в Сирию. Подобные командировки сопряжены с риском
для жизни, поэтому он попросил не раскрывать его имя.
"В своей новой должности я служу с июня 2016 года. Командировка в Сирию — не первая сопряженная с
риском для жизни. Впереди, наверное, и другие, так как важность духовного окормления военных в
боевых условиях невозможно переоценить. На войне мне довелось лично убедиться, насколько нужна
духовная поддержка людям, выполняющим свой воинской долг", — говорит священник.
"На войне каждый воин оказывается на пороге вечности. И у христианина есть только два пути:
одержать победу или обрести Царство Небесное", — объясняет капеллан.
Оружие у священника только одно — слово Божие. Огнестрельное и любое другое он в руки брать не
должен. А вот хорошей физической подготовкой обладать обязан, так же как и некоторыми
специальными навыками — управлять техникой, оказывать медицинскую помощь, ориентироваться на
местности.
"Христос говорит, что "пастырь добрый душу свою полагает за овцы", поэтому военный священник
обязан быть там, где находится его паства. Приходилось бывать и на передовой, в бою помогать
раненым", — подчеркивает священнослужитель.
Он говорит, что с юных лет мечтал стать военным. Когда проходил срочную службу, планировал
поступать в военное училище, но семейные обстоятельства не позволили этим планам осуществиться.
"Потом я несколько лет проработал в милиции, пока постепенно не решил полностью изменить свою
жизнь и стать священником. Я неоднократно размышлял об этом, но о военном духовенстве знал тогда
немного и не мог даже представить, что когда-нибудь мои мечты осуществятся. Но теперь я уверен —
вся моя предыдущая жизнь была подготовкой к этому", — считает капеллан.
По его словам, доверием в армии, даже среди иноверцев или неверующих, будет пользоваться прежде
всего тот пастырь, который реальными делами подтверждает свои слова, проявляя мужество и
самоотверженность. Хотя неверующих там, утверждает он, меньшинство.
Источник: РИА-Новости
→ Православных, расстрелянных в Кизляре, предложили канонизировать
← Единственную кочующую на Крайнем Севере писательницу выдвинули на Нобелевскую премию
Контакты