Что мы читаем

[Алла]

Апостол имеет право, его устами Господь говорит.

[Ост-Остерн]

Значит в те времена такое было возможно.Это для монахов написано,там уровень другой,образ мышления другой,там уже такие вершины,когда человек весь только  в Боге,тогда и ложь он различает ясно.Он свободен ото лжи.Нам то чувство и состояние неведомо,остаётся только на веру принимать.

[Алла]

Спасибо, Надежда и Елена. Мне кажется, я зря к этой фразе цепляюсь. Только помню отчего-то ее с прошлого года. Значит, мне полезно об этом подумать.

[ВераН]

  Нет, апостол говорит от первого лица!  Святые и подвижники о себе тоже часто говорили с дерзновением,( ТРЕЗВО  для одних и нескромно для других ). Обычно это было перед смертью, для утешения  их любящих. Не могу  вспомнить точных слов, но матушка Матронушка Московская говорила, что донесет все молитвы к ней ко Господу.

[Алла]

Видимо, подхожу к духовным вещам с мiрскими мерками. Действительно, другой совершенно уровень.

[ВераН]

  Алла, этот вопрос смущает многих. И этим местом в житии матушки Матронушки соблазняются многие ( даже где - то в инете отражено) . Мы тут с мужем на пару разбирались

[Павел Малый]

Кажется мне, "Лествица" не для нас писана, не нашего уровня. И вообще, не всё высказанное Св.Отцами тех времен, применимо к времени нашему. "Проводя жизнь деятельную, прочитывай деятельные писания Отцов".

[Ост-Остерн]

Мне нравится схема Лествицы.Наглядно-какие добродетели и какие страсти.Всё понятно.

[Алла]

Очень мне нравится читать Лествицу. Всё время возвращаюсь к ранее прочитанному, перечитываю. Очень многое можно и должно к себе применять.

[Алла]

Последние пять минут этой передачи - в тему нашего вчерашнего разговора.
http://video.mail.ru/mail/proterey_andrey/693/11491.html
Всё остальное тоже полезно.

[Мария_]

Отцам, бросающим своих детей!

Господи, будь милостив к моим словам:
История младенца продолжалась+.
Увидел я во сне слез полные глаза
В них отозвались и печаль, и радость.

Сидел передо мной ребенок,
Склонившись головой,
В руках держал судебный сверток:
"Папа больше не со мной."

Смиренно прижимаясь к тишине,
Он теребил его руками.
Будто наяву, а не во сне
Разрыдался: "Как скажу я маме+

Как скажу, что сильно верил я
В то, что есть отцова доля для меня,
В то, что я отцом не обделенная душа,
В то, что папа будет рядышком всегда+?"

- Может спросонья, но не понял я.
Расскажи, малыш, в чем еще трагедия твоя?
И почти без голоса, будто про себя,
Он рассказал, как рушилась семья:

"Вне нашей боли нас закружит песня
Христос Воскресе! Христос Воскресе!
А я к событию не смею прикоснуться,
Я огорчен, в отчаяньи, боюсь проснуться.

Пришло от папы краткое сомненье
В правдивости слов мамы и родства.
А ведь родители с венчанья были всюду вместе.
Но папа настаивал на ДНК.

Он думал, вероятно, мама лгунья!
А мы все еще надеялись, любя
Что жизнь тебя, отец мой, образумит,
Верил я и мамочка моя.

Мы вместе с нею проливали слезы,
Когда узнали о твоей другой семье.
Как легко тебе, раздвинув грозы,
Набело осколком солнце протереть.

Не отец мне тот, кто усомнился
Ведь, существую я! Да как ты мог!
Без ДНК я сын твой+, нет, мне не смириться+
Судья тебе один лишь Бог!

Не тот, кто дал толчок к рожденью,
Не тот становится отцом!
Не тот, чья жизнь покрыта тенью,
Где трусость не порок.

А тот, кто, взращивая светом,
Благодатью красит первый шаг.
Тот, кто взял на себя ответственность -
Сын для того не враг!

А ты, прости мне, "папа", дерзость,
Но ты не папа мне теперь.
Мне год, а кажется, что вечность+
Ты столько слез не видел, мне поверь.

Держу в руках я документ судебный,
Ты по-граждански расторгаешь наш союз.
Но, от венчания, ведь знаешь,
Не разорвать семейных уз.

В душе моей засела рана,
Тревожит боль как соль, до глубины.
Я больше не могу так, - МАМА!
Боже дай нам сил! Немножко помоги!

Не плачь, не плачь, пройдет все+
Родная мамочка моя+
Все на круги своя вернется+
Забудется, сплетется новая судьба.

Я знаю, все еще ты любишь,
Не заглушить потерю нам с тобой.
Часть тела просто не отрубишь.
А "папа" пусть как жил, живет с другой.

Теперь его судьба не нам дороже,
Разум скудный не восстановить.
Пусть у него все будет проще.
Нам с тобою надо как-то дальше жить.

И жить по православию, по праву,
Так, как чадам повелел своим Господь.
Ты, Журналист, иди, я маму успокою.
Нет больше в песне других нот."

Все это было накануне Пасхи,
В Великий пост как испытанье.
Проснулся я в холодном поте, и будто бы роса
С ресниц сошла еще горячая слеза.

Чувствую истерзанные души,
Чувствую стенания любви.
Малыш и Мама неразлучны!
Сердце вторит: помолись.

Боже, на коленах припадаю
И милости Твоей прошу:
Не дай пробыть в унынии Твоим чадам,
Душу к испытаньям укрепи.

Твою любовь разделим по крупицам,
Из сердца место серости отымем,
Воле со смиреньем предадимся,
Знак от Тебя радостно приимем.

И на Пасхальный колокольный звон
Подаждь нам трепетно забыться
Звучит сильней событий тон,
"Христос Воскресе!"
Сподоби с праздником нас слиться!

автор: Зимняя Ветка (написано накануне Пасхи)

[Ост-Остерн]

 
       А я читаю Аксакова.Особенно мне нравится воспоминания его детства.

С.Т.Аксаков
                                Река Белая
              
Великим моим удовольствием было смотреть, как бегут по косогору мутные и шумные потоки весенней воды мимо нашего высокого крыльца, а ещё большим наслаждением, которое мне не часто дозволялось, - прочищать палочкой весенние ручейки. С крыльца нашего была видна река Белая, и я с нетерпением ожидал, когда она вскроется. На все мои вопросы отцу и Евсеичу: «Когда же мы поедем в Сергеевку?» - обыкновенно отвечали: «А вот как река пройдёт».



И наконец пришёл этот желанный день и час! Торопливо заглянул Евсеич в мою детскую и тревожно-радостным голосом сказал: «Белая тронулась!» Мать позволила, и в одну минуту, тепло одетый, я уже стоял на крыльце и жадно следил глазами, как шла между неподвижных берегов огромная полоса синего, тёмного, а иногда и жёлтого льда. Далеко уже уплыла поперечная дорога, и какая-то несчастная чёрная корова бегала по ней, как безумная, от одного берега до другого. Стоявшие около меня женщины и девушки сопровождали жалобными восклицаниями каждое неудачное движение бегающего животного, рёв которого долетал до ушей моих, и мне стало очень его жалко. Река на повороте загибалась за крутой утёс – и скрылась за ним дорога и бегающая по ней чёрная корова.

Вдруг две собаки показались на льду; но их суетливые прыжки возбудили не жалость, а смех в окружающих меня людях, ибо все были уверены, что собаки не утонут, а перепрыгнут или переплывут на берег. Я охотно этому верил и, позабыв бедную корову, сам смеялся вместе с другими. Собаки не замедлили оправдать общее ожидание и скоро перебрались на берег.

Лёд всё ещё шёл крепкою, сплошною, неразрывною, бесконечною глыбою. Евсеич, опасаясь сильного и холодного ветра, сказал мне: «Пойдем, соколик, в горницу; река ещё не скоро взломается, а ты прозябнешь. Лучше я тебе скажу, когда лёд начнёт трескаться». Я очень неохотно послушался, но зато мать была очень довольна и похвалила Евсеича и меня. В самом деле, не ближе как через час Евсеич пришёл сказать мне, что лёд на реке ломается. Мать опять отпустила меня на короткое время, и, одевшись ещё теплее, я вышел и увидел новую, тоже не виданную мною картину: лёд трескался, ломался на отдельные глыбы; вода всплёскивалась между ними; они набегали одна на другую, большая и крепкая затопляла слабейшую, а если встречала сильный упор, то поднималась одним краем вверх, иногда долго плыла в таком положении, иногда обе глыбы разрушались на мелкие куски и с треском погружались в воду. Глухой шум, похожий по временам на скрип или отдалённый стон, явственно долетал до наших ушей.

… С этого дня Белая сделалась постоянным предметом моих наблюдений. Река начала выступать из берегов и затоплять луговую сторону. Каждый день картина изменялась, и наконец разлив воды, простиравшийся с лишком на восемь вёрст, слился с облаками. Налево виднелась необозримая водная поверхность, чистая и гладкая, как стекло, а прямо против нашего дома вся она была точно усеяна иногда врехушками дерев, а иногда до половины затопленными огромными дубами, вязами и осокорями, вышина которых только тогда вполне обозначилась; они были похожи на маленькие, как будто плавающие островки.


А я-то на самом деле ледохода в природе никогда не видела.И как речь о вскрытии рек заходит,вспоминаю Аксакова.
       ИЛЛЮСТРАЦИЯ.ТАКАЯ КРАСОТА!!
http://video.mail.ru/list/mizgina/366/367.html?liked=1

[Алла]

Вот, Елена, правильная мысль. Всю жизнь проживёшь и НИЧЕГО не увидишь, кроме автомобильных пробок, загазованного неба и толп в метро и гипермаркетах.
А корову жалко. Аксакова читала в университете.

[Ост-Остерн]

А у меня старая детская книжка,зачитанная до дыр.Люблю описание старинного русского быта.Так сладко читать!Ещё люблю что-нибудь жевать при этом,корочку хлеба бородинского или ещё что-то.
       Книжку забрала сестра,она одно время работала в Бугурусланском театре-это аксаковские места,ей было очень интересно соприкоснуться с этим краем.
   Сейчас нашла Аксакова в интернете,и в  этом его повествовании  прочитала про детские воспоминания  автора о Пасхе,чего не было в той книжке,какая у меня имеется.Вычеркнула об этом советская цензура.А то о Пасхе дети прочитали бы и в Бога поверили.

[Алла]

Так сладко читать!Ещё люблю что-нибудь жевать при этом,корочку хлеба бородинского или ещё что-то.
      

ДА!!!