Мини-рассказы и притчи

[Наташа S]

Его можно бы поставить сценкой с детьми. При желании. Эх, давно это было- ставили сценки на Рождество Христово, даже спектакли целые, музыкально-танцевальные

[Natalya K.]

Притча дня.

Паисий Святогорец рассказывал: «Однажды, когда я копал свой огород, чтобы посадить несколько кустов помидоров, ко мне пришел один посетитель и спросил:
— Что ты делаешь, Геронда?
— Что я делаю? — сказал я. — Да вот, исповедую свой огород.
— Да как же, Геронда, — опешил он. — Неужто огород тоже нуждается в исповеди?
— Конечно, нуждается. Я убедился, что, когда поисповедую огород, то есть вычищу землю от камней, сорняков, колючек и тому подобного, то овощи, которые он родит, бывают крепкими, здоровыми как на подбор! А если огород оставить без исповеди, то и вырастут на его грядках какие-то недоразвитые желтенькие и сморщенные помидорчики!».

[Светлана F]

СпасиБо!

[Светлана F]

1000 шариков

Несколько недель назад я приготовил себе кофе, взял утреннюю газету и сел послушать радиоприемник. Переключая каналы радиостанции, я вдруг остановил свое внимание на бархатном голосе одного старика. Он что-то говорил о «тысяче шариков». Я заинтересовался, сделал звук погромче и откинулся на спинку кресла.

— Хорошо, — сказал старик, — могу поспорить, что вы очень заняты на работе. Вчера, сегодня, завтра. И пусть вам платят много. Но за эти деньги они покупают вашу жизнь. Подумайте, вы не проводите это время со своими любимыми и близкими. Ни за что не поверю, что вам нужно работать все это время, чтобы свести концы с концами.

Вы работаете, чтобы удовлетворить ваши желания. Но знайте, что это замкнутый круг — чем больше денег, тем больше хочется, и тем больше вы работаете, чтобы получить еще большее. Нужно суметь в один момент спросить себя: «А действительно ли мне так нужна та или иная вещь, например новая машина?» И ради этого вы готовы пропустить первое танцевальное выступление вашей дочери или спортивное соревнование вашего сына?

Позвольте мне рассказать кое-что, что реально помогло мне сохранить и помнить о том, что главное в моей жизни. И он начал объяснять свою теорию «тысячи шариков»:

— Смотрите, в один прекрасный день я сел и подсчитал. В среднем человек живет 75 лет. Я знаю, некоторые живут меньше, другие больше. Но живут примерно 75 лет. Теперь я 75 умножаю на 52 (количество воскресений в году) и получается 3900 — столько воскресений у вас в жизни. Когда я задумался об этом, мне было пятьдесят пять.

Это значило, что я прожил уже примерно 2900 воскресений. И у меня оставалось только 1000. Поэтому я пошел в магазин игрушек и купил 1000 небольших пластиковых шариков. Я засыпал их все в одну прозрачную банку. После этого каждое воскресенье я вытаскивал и выбрасывал один шарик. И я заметил, что когда я делал это и видел, что количество шариков уменьшается, я стал обращать больше внимания на истинные ценности этой жизни.

Нет более сильного средства, чем смотреть, как уменьшается количество отпущенных тебе дней! Теперь, послушайте последнюю мысль, которой я хотел бы поделиться сегодня с вами, перед тем как обнять мою любимую жену и сходить с ней на прогулку. Этим утром я вытащил последний шарик из моей банки...

Поэтому каждый последующий день для меня подарок. Я принимаю его с благодарностью и дарю близким и любимым тепло и радость. Знаете, я считаю, что это единственный способ прожить жизнь. Я ни о чем не сожалею. Было приятно с вами поговорить, но мне нужно спешить к моей семье. Надеюсь, еще услышимся! ...

Я задумался. Действительно, было о чем подумать. Я планировал ненадолго смотаться сегодня на работу — нужно было делать проект. А потом я собирался с коллегами по работе сходить в клуб.

Вместо всего этого я поднялся наверх и разбудил мою жену нежным поцелуем.
— Просыпайся, милая. Поедем с детьми на пикник.
— Дорогой, что случилось?
— Ничего особенного, просто я понял, что мы давно не проводили вместе выходные. И еще, давай зайдем в магазин игрушек. Мне нужно купить пластиковые шарики...

Автор не известен

[Natalya K.]

Какая мудрая притча!

[Natalya K.]

ПРИТЧА ДНЯ

На улице человек увидел нагого ребенка.
Тот хотел есть и дрожал от холода.
Человек разозлился и обратился к Богу:
- Почему ты позволяешь это? Почему ты ничего не предпринимаешь?
В ответ он услышал:
- Я кое-что предпринял: Я послал тебя...

[Капитошка]

Наташа, какая притча! Не в бровь, а в глаз! СпасиБо!

[Natalya K.]

Вот и я о том... Сразу вспомнила , просящих у храма таджиков с детьми... я не всем подала...   да еще и повозмущалась, что молодые , а просят милостыню... А может это Господь в их образе  просил милостыню?

[Natalya K.]

ПРИТЧА ДНЯ

Услышал человек, что на свете есть Правда. Пошел ее искать. Видит – идет ему на встречу навстречу Ложь.
– Куда человек путь держишь? – спрашивает.
– Иду Правду искать.
– Вот, хорошо, – говорит Ложь. – Я тоже хочу хоть раз ее увидеть. Пойдем вместе!
Пришли они в один город, спрашивают:
– Правда здесь есть?
– Была, да ушла только что, куда – не знаем.
Пошли человек и Ложь дальше. Пришли в другой город, спрашивают:
– Была здесь Правда?
– Была, была, – отвечают. – Где-то здесь неподалеку ходит. А кто это с тобой? – спрашивают.
– Это – Ложь, – отвечает человек.
– Да кто же может Правду вместе с Ложью найти? – удивляются люди. – Ты Ложь-то прогони!
– И то верно, – говорит человек.
Прогнал он от себя Ложь, смотрит, а к нему уже Правда сама навстречу идет.
– Здравствуй, – говорит, – добрый человек.
Вот чудеса-то.
«...Веруйте в свет, да будете сынами света» (Ин.13:36)

[НАДЕ*ДА]

Притча

Та история, которую я хочу рассказать, случилась именно «раньше». Это было между двумя мировыми войнами, которые, по правде, стоило бы назвать бойнями. Жизнь была бедная, злая и неуверенная. Люди в те годы стали криво ухмыляться при словах «честность», «благородство»… Всем не хватало денег, все не доверяли друг другу и на ночь крепко запирали двери. В городском храме службы шли регулярно, и люди ходили на них регулярно, но это была холодная регулярность. Точно так же и стрелки часов на башне ходят по кругу, оставаясь мёртвыми.

Впрочем, было в этом городе несколько человек, которые по временам молились очень истово, со слезами и подолгу. Это были несколько «девочек» из заведения мадам Коко. Да, господа! В каждом европейском городе, наряду с парикмахерскими, кафе и ателье верхней одежды, непременно есть хотя бы один дом, войти в который можно по одной лестнице, а выйти — по другой. Это — дом свиданий, весёлый дом или публичный — называйте как хотите. Если есть человеческое жильё, то могут быть и паразиты: грызуны, насекомые… Если есть цивилизация, то есть и одно из её проявлений — древняя язва, неистребимое зло — проституция. Как-то окунувшиеся в разврат, кем-то обманутые, часто — задавленные нуждой, женщины, живущие в таких домах, никогда не остаются без работы. Потому-то и не совпадают там зачастую вход и выход, что незачем, краснея, встречаться в дверях соседу с соседом или профессору со студентом.

Жизнь в этих домах начинается тогда, когда в обычных жилищах мамы рассказывают детям на ночь сказки. А когда те же дети просыпаются утром и мамы выливают за дверь в канаву их ночные горшки, в «тех» домах наступает мёртвая тишина. Неестественная жизнь имеет свой неестественный график. Во всём доме только несколько человек бодрствовали с наступлением утра. Это сама мадам Коко (никто не знал, когда она спит), уборщица и сторож, он же — дворник и вышибала. Уборщица, мадам N, мыла полы, громко шлёпая о пол мокрой тряпкой. Сторож, мужчина лет сорока, в прошлом — цирковой акробат, молча курил в углу прихожей. Рядом с ним, беззаботно болтая не достающими до земли ножками, сидела его дочь. На вид ей было лет шесть. Это было щуплое, слабо развитое дитя, похожее на маленького воробышка. Звали её грозно. Звали её так же, как некогда звали умную женщину, спасшую свой народ от врагов. Во многих галереях мира вы при желании увидите в разные времена и разными художниками написанные картины под названием «Юдифь с головой Олоферна». Девочку звали Юдифь, но на языке её страны имя звучало несколько иначе — Эдит.

Картинной галереи в их городе не было. Но даже если б и была, Эдит не смогла бы увидеть изображений своей знаменитой тёзки. Эдит была слепа. Её глазки смотрели прямо перед собой, но ничего не видели.

Женщины в доме мадам Коко любили девочку страшно. Вся нерастраченная жажда семьи, материнства, вся жажда дарить, а не продавать любовь изливалась на эту слепую девочку. Её тискали, прижимали к груди, её носили на руках, причёсывали, её баловали сладостями.

«Если бы можно было купить ей новые глазки, я не пожалела бы всех своих денег», — говорила подругам долговязая Элизабет. Её собственная дочь жила в другом городе у бабушки. «Мы бы все не пожалели», — вторили ей женщины. Их любовь к Эдит была неподдельной. В этом доме, где грех обжился лучше любой ласточки, забравшейся под крышу, маленькая Эдит, казалось, воплощала ту нормальную жизнь, где женщина вечером ложится в постель к мужу и просыпается утром.

Мы уже говорили, что «воспитанницы» мадам Коко временами молились горячо и подолгу. Обычный человек вряд ли поймёт, что такое молитва проститутки, да лучше бы ему этого и не понимать. Но ведь Страшного Суда ещё не было. И не мы, а Христос, Тот Самый, Который распялся за нас, будет этот Суд вершить. Эти женщины тоже любили Спасителя. Любили хотя бы за то, что Он не карает их немедленно, не испепеляет после очередного греха, но терпит и продолжает ждать. Вера жила в них на самой глубине сердца, и они стыдились выпячивать её наружу. Но по временам раскаяние вздымалось волнами, обнажая дно души, и слёзы лились рекой, и горькие вздохи нельзя было слышать без содрогания. Это было нечасто и не у всех. Но это было, видит Бог, было.

Человек, зарабатывающий на жизнь в ночном заведении, вряд ли часто будет молиться в городском храме. Особенно если городок мал и все лица знакомы. Но неподалёку от этого городка был другой, кажется — Лизьё. В этом городе был монастырь, а в монастыре — мощи святой подвижницы. Святыня привлекала в обитель толпы паломников, среди которых было легко затеряться. Туда и ходили время от времени молиться и долговязая Элизабет, и курносая Жанна, и ещё несколько их подруг по ремеслу и несчастью.

Есть, конечно, вещи, которые трудно забыть. Но чаще всего забывать легче, чем помнить. Никто уже не вспомнит, как и когда к необычным паломницам пришла мысль согласно и усиленно молиться Господу о даровании зрения маленькой Эдит. Но ведь не родились же эти женщины сразу блудницами. У них были обычные матери, и эти матери читали своим дочерям Евангелие. Даже если они были неграмотны, они пересказывали детям то, что слышали в церкви. Так или иначе, обещание Спасителя исполнить любую просьбу, которую двое или трое согласно принесут Отцу во имя Его, падшим женщинам было известно.

Солнце уже встало, но ещё не начало припекать, когда аккуратно и скромно одетые трое «воспитанниц» мадам Коко уходили из города в направлении ближайшей обители. Рядом с ними, смешно перебирая ногами и держась за руки взрослых, шла Эдит.

Существует одно старое и святое предание о некой блуднице, которая, возвращаясь домой после совершённого греха, увидела мать, рыдающую над только что умершим младенцем. Сострадание прожгло сердце падшей женщины. Невыносимую боль этой матери она почувствовала как свою — и начала молиться. Она, конечно, сознавала, кто она; она знала, как не любит Бог разврат сынов и дочерей человеческих. Но боль сострадания покрыла собою всё, отмела стыд, прогнала сомнения, зажгла веру. Настойчивой была молитва и краткой…
Краткой — потому, что после нескольких горячих просьб блудницы Господь ответил чудом, Он оживил дитя. Дивны дела Твои, Господи!

Боже вас сохрани не верить в правду подобных историй. Это значило бы, что вы презираете грешников и не верите, что Бог может слушать их молитвы. А может быть, вы вообще не верите в силу Божию?

Лично я верю. Верю и в то, что было очень давно, и в то, что было гораздо позже. А позже было вот что.

Несколько дней спустя по дороге из монастыря в город возвращались три женщины из дома мадам Коко. С ними, держась за руки взрослых, шагала маленькая Эдит. Она уже не смотрела прямо перед собой невидящими глазами. Она то и дело вертела головой в разные стороны и смотрела на придорожные деревья, на птиц в небе, на прохожих, идущих навстречу.

Девочка возвращалась зрячей. Она ещё не привыкла к такой значительной перемене своей жизни и удивлённо, снизу вверх, заглядывала в лица своих старших попутчиц. А те отвечали ей взглядами, полными любви. Глаза у всех троих были красными от слёз, а лица сияли счастьем.

Если эта история не на сто процентов совпадает с действительностью, то неточности будут касаться лишь мелких деталей. По сути всё сказанное — правда. И правда эта тем более очевидна, что девочка, прозревшая по молитвам падших женщин, известна всему миру. Помните, в начале мы сравнили её с маленьким воробышком? Именно по этому прозвищу узнал её впоследствии весь мир. Эдит Пиаф* — её сценическое имя. «Пиаф» на парижском арго как раз и означает — «воробышек».

Протоиерей Андрей Ткачев .

[НАДЕ*ДА]

Вот и я не знала 

[Ост-Остерн]

Где-то читала,уже забыла,все вновь узнала.

[ВераН]

Это реальная история,  прозревшая девочка - это Эдит Пиаф.

[ВераН]

Молодцы! 

[Алла]

КРАЙ ВОЗЛЕ САМОГО НЕБА
САЯНЫ


Скалы вытянули вверх свои остроконечные головы и, ух­ватившись за небо, стягивают его вниз. Деревья, как самые бесстрашные альпинисты, выстроившись цепочкой, лезут на скалы. Когда дуют ветры, горы приветствуют друг друга, помахивая ветвями деревьев. Ветры разносят запахи, рас­плескивают по тайге горячее солнце, рассеивают снежную муку.

СОЛНЦЕ

Солнце встречают горы. Они заглядывают за горизонт, жадно подхватывают первые солнечные лучи и загораются чистым, чуть подкрашенным светом. Жидкие тени медленно скатываются с гор и незаметно прячутся под землёй. Сразу же появляется солнце. Несколько часов подряд оно в упор рассматривает себя в неверном зеркале горных речек и отво­дит свой взгляд только после того, как приходит усталость. Потом тени поднимаются в горы и никогда не срываются даже с самых крутых скал.

ГОРНЫЕ РЕЧКИ

Горные речки — это бунтари, которых никому не удалось сломить. Они ревут, набрасываясь на камни, ворчат, злятся неизвестно на кого, бесстрашно ныряют с порогов, а потом, успокоившись, трутся о скалы.
Горы боятся речек. Горы никогда не спят, наблюдая за ними, боясь, что вода смоет их, разнесёт маленькими ка­мешками по саянской тайге, разотрёт своими сильными хо­лодными руками и утопит навсегда в своей пучине. Страшно горам. Дода-речка, точно иглой прошила, прошла через ска­лу и теперь смеётся злобно, показывая каменные зубы и вы­плёвывая пенистую слюну. Там, где мчится Казыр-река, ёжатся горы, жмутся от страха друг к другу, прикрываются по утрам туманами, перекликаются звериным рёвом: «Дер­жись! Держись! Держись!», «Эх, Казыр-Казыр, злая непу­тёвая река!».   Горы держатся за небо.